— Это какая палата? — спросил я, чтобы что-нибудь сказать.
— Четвёртая, — ответил азербайджанец.
— А по моим ощущениям, шестая… — буркнул безликий.
Я встал. Это было нелегко. Палата виделась в черно-зеленых тонах.
— Ты куда? — хором спросили соседи. — Тебе ещё лежать надо, посмотри на себя!..
— В туалет я…
— Какой тебе туалет? Утку вон возьми под койкой.
Мне восемнадцать лет, и мне предлагают ссать под себя. Нет, я лучше сдохну.
— Пацаны, скажите, где сортир? — умоляю я.
— В конце коридора, — отвечает азербайджанец. — Давай провожу тебя.
Мне он сразу понравился. Хороший парень. Джавад.
В туалете я достал телефон и набрал Аринин номер.
Она плакала.
— Куда ты пропал?
Я так и не придумал, что бы соврать. Пришлось сказать правду:
— Я в тубдиспансере.
— Я как чувствовала!.. Адрес говори! Какой диспансер?
— Ты с ума сошла… Тебя не пустят…
— Меня — пустят. Не сомневайся, — уверенно сказала Арина.
— Лучше скажи мне, мама твоя успокоилась?
— Она никогда не успокоится, — проворчала Арина. — Только если я её убью, вот тогда да…
— Глупости не говори. Послушай. Я отсюда выйду не очень скоро, наверное. Через полгода. Может, больше…
— Я умру без тебя, — всхлипнула Арина.
— Не перебивай. Мне хорошенько вылечат этот чертов туб и, надеюсь, он больше не вернется. Я выйду, и мы все равно будем вместе, несмотря ни на что, и твоя мама в конце концов поймёт, что разлучить нас просто невозможно… Смирится.
Я услышал череду вопросов: что я ем, какие у меня условия, чем меня лечат, что говорят врачи, и ни на один не смог ответить. Я же в сознании почти и не был.
Арина плакала:
— А знаешь, я все-таки тебя ненавижу.
— Почему?
— Влюбить в себя человека означает подсадить его на самый тяжелый наркотик.
— Ну что поделать, маленькая… Переломаемся. Мне не впервой, в конце концов…
— Все будет хорошо?
— Погодки будут. Или как там они называются… Мальчик и девочка.
Джавада собрались выписывать. Но он чуть ли не зубами вгрызался в железную койку:
— Мне плохо, я работать не могу…
— Что вы мне голову морочите?! — отбивалась усталая пожилая врачиха Татьяна Ивановна. — У вас динамика исключительно положительная. Всем на зависть.
— А что я на рынке целыми днями?! Это ничего, да?! На меня работают таджики-маджики… Они не привитые… Чурки всякие… Опять заразят меня, и всё…
— Уймись ты! — замахала руками Татьяна Ивановна. — Кому ты про таджиков рассказываешь? У тебя ВИЧ сколько лет?!.. Надо было вовремя вставать на учет и начинать терапию, чтоб не довести до туберкулёза. А то сам видишь что вышло.
— Ну, пожалуйста, — взмолился Джавад. — Ну, я вас, как мать, прошу. Как родную мать, да?.. Ну, пожалуйста. Еще месяц, умоляю. А потом что хотите, то и делайте…
Она разрешительно вздохнула и пошла к выходу.
— А я?.. А мне что скажете? — сказал я ей вслед.
— А тебе, друг мой, восемнадцать таблеток. И лежать. Всё теперь не так уж плохо. Слава Богу, туберкулёз у тебя закрытый. Но это, конечно, странно — на терапии заработать такую тяжёлую форму. Задал ты нам задачку, конечно…
Лежать.
Спрашиваю Джавада:
— Чего ты домой-то не спешишь? Я бы всё отдал, чтобы выйти отсюда…
— Сейчас здесь мой дядька, понимаешь, мой будущий тесть… Приехал… Я помолвлен. Со своей двоюродной сестрой… Ну, в общем, он тут по делам. Если меня сейчас выпишут, то придётся ехать с ним и жениться там, в Баку… А там перед загсом надо на ВИЧ сдавать… Понимаешь?! Тогда все узнают…
— Подожди. Ты биологию учил в школе хоть чуть-чуть? Ты понимаешь, что с близкими родственницами лучше не заводить детей?..
Джавад пожал плечами:
— Так чуть ли не вся Турция и пол-Азербайджана женаты на двоюродных. И ничего. Ты мне скажи лучше: почему, когда я восемь лет назад сюда переехал, мне никто не сказал, что надо тут аккуратнее с девчонками?.. Я думал разве, что тут у вас ВИЧ на ВИЧе?..
— Так ты всю жизнь собираешься скрывать, что у тебя ВИЧ? И от жены своей?
— Ну да, — снова пожимает плечами Джавад. — Я тут пока отлежусь, в Азер не поеду, через пару месяцев её привезут сюда… Какая разница, ей бы все равно пришлось переехать. У меня тут всё есть. Гражданство, слава Богу, мне его помогли получить до того, как я заразился… Своя точка на рынке, квартиру снимаю… Я-то думал, всё у меня тут сложилось хорошо, а видишь, как… Но я не унываю. Буду жить, пока живётся. Здесь свадьбу сделаем… Никто про ВИЧ не узнает. Вирусная у меня сейчас нормальная. Говорят, скоро будет неопределяемая, то есть я буду почти не заразный… Значит, ребенка, хоть одного, да можно сделать… Не хотелось бы, конечно, заразить ее… Вообще, я её почти не знаю, ну, сестру-то эту свою, невесту. Она из деревни из-под Баку… Мало мы общались… Она, если честно, на крокодила похожа. Ну, челюсть вперед сильно…