Ладно. Бестолковая рассылка. Займусь лучше рекламой в поисковиках.
Собираю слова, по которым люди будут искать в интернете наш интернет-магазин, а по каким не будут. Составляю семантические ядра, проще говоря. Это настолько монотонно и скучно, что Федя поймал меня за тем, как я засовываю наушники себе в ноздри.
Параллельно натыкаюсь на всё новые сайты конкурентов, которые растут, как грибы после радиоактивного дождя. В основном они топорные и допотопные. Им далеко до нашего православного маркетинга 2.0. Что тут у нас? Редкая икона, которая исполняет желания? Очередная эксплуатация образа святой Матроны? Мы должны их всех обогнать, чтобы несчастный покупатель не попал в эти ловушки.
— Что делаешь? — спрашивает Федя.
— С «Благочестием» борюсь.
— Как?
— Смотрю фразы, по которым они рекламируются в поисковиках.
— Э, а что это за сайт такой — «Воскресенье»? — вдруг спрашивает Юля.
Кстати сказать, она сидит с нами в одном кабинете.
— Дизайн с нашего сворован и ассортимент такой же. Только цены ниже в два раза.
Мы с Федей подрываемся искать.
— И оператор как-то слишком на Марину похожа, а ИП по фамилии бывшего менеджера из розницы, — вздыхает Федя.
Всё понятно: бывшие сотрудники ушли и сделали свою компанию. Всё как и везде.
— Значит, когда на Ксюшу гнали, в этом же кабинете сидела Марина, которая вообще готовилась всех опрокинуть и свалить в свой собственный интернет-магазин? — удивляюсь я.
— Кто пойдёт рассказывать про это гендиректору? — спрашивает Федя.
«Я нет», — сказали мы все трое по очереди.
— Ладно, давайте на камень-ножницы-бумага, — предлагаю я и проигрываю.
И вот я стою у кабинета директора и подслушиваю. Она говорит по телефону о каком-то парне, который сбежал из монастыря. Якобы он работает у нас в отделе гальваники. Мотаю на ус.
Когда в кабинете настаёт молчание, я стучусь и вхожу.
Директор ничего не ответила на новость, а только вздохнула и закрыла глаза. Сделала мне жест: иди. Для интереса я постояла под дверью, но звуков летающей мебели не услышала и ушла.
Так что вернёмся к работе, хоть она и скучная. Иногда только какой-нибудь тролль пришлёт сообщение «ВКонтакте», разбавит обстановку своим: «На сколько пунктов вырастет моё духовное ай кью, если я куплю крест за десять тысяч?» А так — всё ровно.
И я уже ничего не жду, как вдруг приходит сообщение. Не стану его писать, оно длинное, как самостоятельное литературное произведение. Если вкратце, это откровение молодого парня. Он сатанист, его друзья сатанисты. Но порой, пишет он, «прохожу мимо храма, и что-то внутри переворачивается. Кажется, что моя жизнь эта ненастоящая, а обсудить не с кем. С друзьями боюсь об этом говорить — не поймут».
Я ответила, как положено по инструкции: заходите в наш храм, там всегда дежурит батюшка, он подскажет.
Сатанист прочитал. Ну, думаю, вот сейчас-то он меня и пошлёт. Долго молчал, потом ответил. «Спасибо вам. И спасибо, что не проигнорировали».
— Не знала, когда шла сюда, что мне придётся заниматься такими вещами, — говорю я Роме за обедом. Мы стоим в очереди в новом спорткафе, которое открылось недалеко от офиса. Я, как обычно, пришла пораньше, а он уже тут как тут. — Это ведь может изменить его судьбу, — продолжаю я.
— Ну ты много-то на себя не бери, может, он прочитал и дальше пошёл дьявола вызывать.
Я пожимаю плечами.
— Вот сатанисты, — вдруг рассуждает Рома, — вызывают дьявола. А тут даже не надо заморачиваться с пентаграммой. Заимей добрый помысел, и он тут как тут. Такие порой мысли находишь у себя, такое в голову закидывает.
— У сатанистов, видать, плоховато с добрыми помыслами, — говорю.
— Может, — пожимает плечами Рома. — Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг».
Очередь двигается, мы делаем каждый по шагу.
— Соус из гуляша добавить? — спрашивает Рому женщина на раздаче.
— Не нужно, спасибо.
Я удивилась:
— А ты почему на голой грече?
— Так среда же, день постный.
— Ещё и среда?
— И пятница.
— Никогда не понимала, почему в такой день можно что-то есть, а в другой нельзя.
Взяла с полки мясную нарезку, поставила на поднос и передвинула к нему с полушёпотом:
— Если нет бессмертия души, то всё дозволено.
Он улыбнулся:
— Но «познавшая Бога душа ничем не может удовлетвориться на земле».
И отодвинул обратно. Женщина за кассой посмотрела недоверчиво: зачем мы играем с её мясной нарезкой?
— Все дозволено и когда бессмертие есть, — серьёзно продолжил Рома. — «Всё мне разрешено, но не всё полезно».