— Что случилось? — быстро отозвалась Юля.
— У сестры моей двоюродной. — Она начинает утирать слёзы. — Ехали на крещение. Попали в ДТП, вроде ничего серьёзного, сразу разъехались. Ребёнок сзади в креслице был, его осмотрели — всё хорошо. Поехали дальше. А на месте, когда уже приехали, мальчик без сознания. Скорую сразу вызвали. Оказалось, ударился головой. — Ксюша закрыла глаза рукавом.
— «Новопреставленный» — это какой? — спросила я Юлю, когда Ксюша попрощалась и вышла.
— Это значит недавно умер.
По пути в курилку встречаю Георгия. Он идёт со мной, хотя сам не курит. Стреляет у меня сигарету и начинает выспрашивать:
— Что-то в компании все на стрёме, да? Мне даже данные покупателей не дают. Как работать — непонятно.
— Мы эти лиды добываем по́том и кровью.
— Я знаю, как вы их добываете. Кстати, сдаётся мне, этот человек не знает, на что они идут. А если бы узнал?
«Если бы узнал, то не стал бы на нас работать, понятное дело».
— Так что достаются они вам легко, а даром взяли — даром отдавайте. Слышали такое?
— Хватит. Они вам не нужны, — говорю.
Он замолкает и смотрит удивлённо. Я продолжаю:
— Это вы коммерческому директору можете рассказывать, а я-то понимаю.
— Так-так, — заинтересовался он.
— Дионисию сто тысяч заплатили, а меня хотели бесплатно обойти?
Он заулыбался.
— Почему же бесплатно? На этот случай тоже есть бюджет.
Он затягивается и выдаёт:
— Но зачем его тратить, если можно просто спросить, как там поживает ваш паблик с мемами?
«Вот же… Кто ему про паблик-то рассказал?»
— Так что подумайте. Лучше работать здесь, но без лидов? Или работать нигде и без лидов?
Он улыбнулся, бросил окурок на пол и ушёл.
Возвращаюсь в свой кабинет и нахожу повод проораться. Федя, вооружённый палочками, закладывает роллы в свою прожорливую пасть.
— Федя! Две тысячи!
— В пост иногда можно рыбу, — он торопится пережевать.
— Какая рыба? У тебя ролл «Филадельфия», тут сыра полно! Две тысячи, быстро!
— Супружеское воздержание! — вспоминает Федя и хлопает себя по ноге.
— Чёрт, действительно… Хм. Нет супруга — нет воздержания, чего ты ко мне пристал?!
— Гони два косаря! Я слышал, как ты с каким-то Никитой разговаривала, там явно супружеским воздержанием пахнет.
— Ладно, суши-воздержание — один-один.
— По рукам.
На том и договорились, постимся дальше. Всё хорошо.
— На День семьи, любви и вредности, — спрашивает Федя, икая после роллов, — будем имейл-рассылку делать?
— Обязательно, — уверяю я.
— А на День защиты от детей?
— Нет.
— А на Новый год?
— Конечно. — Я начинаю философствовать от нечего делать. — Знаете, что самое бесячее в рекламе на Новый год? Это когда все коверкают фразу: «С новым хлебом», «С новым кредитом», «С новым смартфоном». Ненавижу.
— Отлично, — радуется Федя, — специально для тебя сделаю рекламу «С новым Богом». Так и запишем в план. — Читает по слогам: — «С новым Богом, Наденька Дурынья».
— А в Москве сейчас люди гуляют по улицам и отдыхают, — тоскует Саби, глядя из окна на мытищинские пейзажи.
— Хорошо там, где нас нет, — одёргивает её Федя.
Юля ставит его на место:
— Говори про себя, Федь.
Наконец выхожу в тёплый весенний вечер. Спешу на свидание с Никитой. Сажусь в электричку и всю дорогу пялюсь на прекрасно сложённого фавни лет двадцати. Каким же, чёрт побери, странным образом соседствует эта моя одержимость с настолько сильной влюблённостью, что мне не хочется её потерять? А ведь однажды они законфликтуют, и тогда придётся выбрать. За то, как Никита смотрит на меня, я бы полжизни отдала. К тому же зачем мне её вторая половина, если в ней не будет таких, как он? Кто из фавни посмотрит на меня, когда мне будет сорок? Только какие-то извращенцы, god save them. Опять эти фавни. Может ли считаться символом свободы птица, которая летит не туда, куда хочет? Всё, что я могу сказать Никите (и сделать это было бы правильно), — не люби тех, кто сам себе не принадлежит. Не люби меня. Флирт, в котором я нахожу смысл, который уже давно основа моей жизни, глубоко изменил меня. И сердце моё стало грубое, как пятка вон того бомжа на площади трёх вокзалов; интересно, зачем он снял кроссовок? Я спустилась в метро.
Глава 15
С такими мыслями я зашла в «Беверли Хиллз» на Чистых, где ждал Никита, и мы сразу надолго обнялись.
Первым делом я спросила, принёс ли он рубашку, запах которой составляет мою единственную радость, пока его рядом нет. Он принёс.