– Какими именно?
– Намекали, что запрут в камеру с мужчинами уголовниками.
– Недопустимое психологическое воздействие, запугивание пытками и насилием, – даёт характеристику адвокат, – прямое нарушение УПК, даже без учёта несовершеннолетия.
– Всё это было, но я о другом хочу сказать. Действия полицейского подразделения в целом выглядят странными. Будто они мстили мне за убийство серийного маньяка, ведь один из них оказался сыном важного человека в этом округе.
Ещё одна сенсация! Микрофон в руке журналистки чуть дрогнул. Смотрю с опаской, как бы оргазм не начался. С извержением.
– В голову сами собой лезут неуместные подозрения. Не были ли они, местные полицейские, как-то связаны с серийным маньяком? С одним из них? Почему его долго не могли изловить? Его точно никто не прикрывал? Подозрения о соучастии я всё-таки отмету в сторону. Это чересчур.
По глазам журналистки вижу, что эта идея ей не нравится. Не будет она сразу отказываться от мысли о соучастии полицейских в серийных убийствах. Уж больно вкусно выглядит.
– Сейчас я предлагаю проехать к нам. Дома у меня есть одна фотография, которая будет вам интересна.
Все рассаживаемся по своим микроавтобусам. Журналистка, Евгенией её зовут, села к нам.
– Меня ведь там ещё и обокрали… – начинаю я.
– Стоп-стоп! – протестует Евгения, – расскажете под камеру.
Около моего дома и рассказала. Когда вынесла фото, где полковник Сафронов надевает на мою руку подарочные часики. Их хорошо видно. Ещё бы! Фотограф специально попросил попозировать для своего удобства. Минуты три нас терзал. Чтобы часы были хорошо видны и наши с полковником лица.
– Можете нам отдать фото? – по тону слышно, что не надеется, но вдруг.
– Не хотелось бы. Лучше переснимите.
Пересняла. Мы беседуем на площадке перед домом. Всё под камеру. Наконец-то всё заканчивается. Для меня. Ухожу домой, а папочка с адвокатом остаются что-то обсуждать с Евгенией. Девушка точно премию урвёт неслабую.
9 августа, пятница, время 09:15
Москва, управление полиции Северо-Восточного округа.
– У вас нет никаких доказательств, – брюзгливо заявляет генерал-майор Трофимов, начальник окружной полиции, – надо же, что выдумали! Полиция обворовывает задержанных! Совсем с ума сошли?
– Лично нам достаточно заявления Молчановой, – улыбается журналистка Евгения.
– Ответите за клевету! – рубит генерал, – и вы и Молчанова.
– И как вы её докажете? – хитренько улыбается адвокат Бернштейн. Нас тут много, – кроме меня с отцом и адвокатом, наша журналистка и полковник Сафронов, – а генерал только с адъютантом. Правильно с его стороны, уж больно горячие факты мы ему вывалили. Лишние уши ни к чему.
– Давайте поговорим спокойно, господин генерал, – мирно предлагает Сафронов. К нему генерал прислушивается, свой всё-таки.
– Я лично награждал Молчанову этими часами, – объясняет полковник, – так что часы были, это факт бесспорный.
Его слова подтверждает лежащее на столе фото. Не моё, копию Евгения принесла.
– На работе она была именно в них. Мы сняли показания с её коллег…
– Вы что, уже дело завели?! – грозный взгляд.
– Нет-нет, с заведением дела пока не торопимся, – успокаивающий жест ладонью. – Итак. Место работы Молчанова покидает с часами. И тут же попадает в руки ваших людей…
– Обронила, – роняет генерал.
– В принципе, это возможно, – соглашается полковник, – но маловероятно.
– В протоколе изъятия нет никаких часов.
– Господин генерал, во-первых, Молчанова его не подписала. Во-вторых, в протоколе и мобильного телефона нет, но его всё-таки отдали. Так ведь?
– И что стоит после этого ваш, так называемый протокол? – ехидно интересуется адвокат.
Я помалкиваю. Хитёр Бернштейн, это по его совету я прекратила шуметь по поводу часов. Как только мобильник отдали. Мобильный тоже не фигурировал в протоколе, и адвокат увидел в этом замечательную возможность придать ему статус ничтожного. В дело вступает радостно улыбающаяся Евгения.
– Ситуация выглядит очень пикантно, господин генерал. Серийных маньяков останавливает Молчанова Дана, полицейские господина полковника оперативно проводят все нужные мероприятия и изобличают Прохорова и Махотина в многочисленных убийствах. РУВД награждает Молчанову ценным подарком, а полицейские вашего округа это подарок воруют. Публика очень заинтересуется такой историей.
Евгения облизывается на последних словах. А я прячу глумливую улыбочку. Генерал хмуро оглядывает нас, делает знак адъютанту.