– Вы чего с Петром с ума посходили. Идиоты.
Марина потихоньку шептала.
– По другому никак полковник. Ты просто не знаешь какую мразь ты сегодня возьмешь. То что я жива осталась за две недели в его подвале, это просто чудо. И не волнуйся, я сама все это видела. Как он с другими такое творил. Ни одна из подвала не вернулась.
– Да млять кто он такой то!?
– Он куратор по нашей области. Доверенное лицо депутата. Мразь конченная. Я знаю о пяти эпизодах, в которых он замучил девок. И все это видео на сайте выложил. А сколько на самом деле только он сам знает.
– Ниче сука все расскажет! Он у меня момент рождения вспомнит. Ладно держись девочка через пятнадцать минут начало операции. Через часок полтора уже в больнице будешь.
Положив Марину в кресло в Моте я распаковал оба контейнера со шмотьем. В нос ударило такое амбре. Запах пота перемешанный с прокисшей кровью и спермой. Я начал очень осторожно переодевать Марину в эти разорванные лохмотья. Потом переоделся в свое которое даже не пахло, воняло, запах был как от бомжа с помойки. Да Петручио дело знал туго. А с учетом того что еще и микрочастицы с тех мест где я якобы побывал за неделю согласно недели. Да имитация такая что любой эксперт зубы сломает.
– Здесь тактический искин. Подтвердите первую фазу операции.
– Дай данные на экран. Нихера не понятно и бегом.
– Принято.
Развернулась голограмма. Все поместье как на ладони. Сорок восемь зеленых огоньков.
– Так докладывай почему так много народа.
– Сегодня тринадцатое декабря, пятница и ….
– Понятно малыш решил отдохнуть с дружками и шлюшками. Сколько охраны? И самое главное. Охрана участвует в пытках и оргиях.
Мне ответила Марина.
– Да вся охрана мрази. Хоронят тела и похищают людей. Он их от зон поотмазывал. Ни одного нормального нет.
– Так понятно. Искин твой позывной Стикс(Спецназ тактический искин), очень аллегорично, так реку смерти звали. Мой позывной первый.
– Принято.
– Начали Стикс.
-Принято.
Я наблюдал за всем по голоэкрану. Минута сорок, точки замерли. Минута пятьдесят, легкий толчок мы сели. Пять минут сорок секунд, мне на выход зачистка и погрузка законченны. Все мрази на борту в каютах для пленных. Правда хапнули случайных людей(шлюх к примеру), ну будем разбираться ху из ху.Я увешанный шахтерской взрывчаткой пошел вскрывать дверь в подвал. Мне надо было побывать на месте, оставить кое какие следы ну и взорвать две двери. Десять минут сорок секунд. Дождавшись очередного салюта из леса рванул первую шашку. Стальная дверь прогнулась но ригели замка выскочили из пазов. Спустился в подвал. О как тут все устроенно. Несколько камер, специальная пыточная уставленная профессиональным видеооборудованием. Камеры к счастью были пусты. Пятнадцать минут пятьдесят секунд. Рванул дверь в камеру которую наноботы готовили под пребывание Марины. Я зашел в камеру стараясь оставить следы от обуви, отряхнул рукой шкурку, чтобы мои микрочастицы осели в камере. Вышел, зашел в пыточную и взял большие бокорезы как у МЧС. Эта мразь ими пальцы откусывала жертвам. Вернулся, застегнул ошейник на котором уже явно виднелись кровь, волосы Марины и кусочки мяса, в камере уже явственно пахло прокисшей кровью, спермой и давно немытым женским телом. Ничего за пару часов здесь будет полный порядок(в смысле бардак) Перерезал ошейник, бросил кусачки и пошел в Мотю. Бот стартовал как только я сел на место водителя. Через пять минут аппарель открылась и я выкатился на вечернюю морозную дорогу в километре от поста в город. Пока готовил и разворачивал спутниковую связь наноботы времени не теряли. Мотя на глазах из гламурной дамочки превращалась в колхозницу, вариант неделя в поле на картошке без бани. Развернув связь я глянул на бот в котором мирно спали сорок восемь потенциальных трупов. В этот момент аппарель закрылась и бот свечкой ушел в верх, а я раскрыв кейс подаренный господином(С) позвонил ему.
– Поковник это вы!? Вы где пропали?
– Да это я. Я нашел и освободил Марину. Нужна срочная медицинская помощь!
– Так понятно. Вы где.
– В километре от поста на въезде в облцентр, со стороны поселка N.
– Ясно. Не отключайтесь.
Я отдаленно слышал как он звонил, отдавал распоряжения. Потом голос в трубке.
– Полковник стойте на месте. Через пятнадцать минут будет и скорая и полиция. И во еще что. Завтра с утра ваш знакомый следователь из генпрокуратуры будет в облцентре. Показания дадите только ему.
– Да понятно, не маленький.
– Все полковник отбой связи. И положил трубку.
Я спокойно включил сотовый и набрал Лизу. Мама дорогая, это сколько нового я о себе узнал. Затем ураган стал стихать и я просто сказал что ранен,скорая и полиция едет. В какой больнице буду лежать не знаю.
– Ты почему мне сразу это не сказал!!! Вопль Лизы было слышно и без телефона.
– Так я слово вставить не мог.
– Так я сейчас договорюсь и завтра с утра буду в городе. И не дай тебе господь отключить телефон.
– Да понял я понял.
Минут через двадцать прискакала кавалерия. Меня и Марину растолкали по скорым. Затем мне чем то кольнули и все адью, полная темнота.
Из забытья я выплывал долго и неохотно. На этом пограничье между сном и явью мне мерещилось всякая муть. Дворец Императора окруженный мертвыми деревьями, деревья напоминали сучковатые и высохшие пни из сказки Морозко. Окружив дворец эти типы устроили майдан, появились плакаты и растяжки, типы махали сучками и что то пытались орать. Потом на трибуне появился Балу и начал двигать речугу, типы периодически вздергивали вверх сухие сучки вместо рук и орали что то одобрительное. Я как бы находился во дворце и смотрел за всем этим из окна. Потом появился Стикс со своей бандой, не долго думая они развернулись в боевой порядок и начали заливать толпу огнеметами. Типы начали отступать выгорая. Но тут Балу с трибуны что то проорал и как Ленин с броневика показал рукой на дворец. Горящие типы завалив массой спецназ, ворвались во дворец, и когда толпа факелов влетела ко мне в комнату я с диким криком проснулся. Сердце колотилось, прибор контролирующий пульс не пикал а ревел на одной ноте. Нихрена себе оздоравливающий сон, пульс поди выше двухсот. Я огляделся похоже не реанимация а палата интенсивной терапии. Не успев осмотреться как в палату влетели медсестра, доктор и Лиза. Док подлетев к прибору потыкал в кнопки и сказал.
– Пульс двести десять, снижается, уже сто шестьдесят. Давайте ка успокоительного поколем.
Хриплым пересохшим голосом я возопил.
– Не,не доктор. Мне от вашей наркоты кашмары снятся. Я лучше так. И дайте попить.
Лиза тут же кинулась за поилкой. Ух благодать. Кисленький морсик в размере двух поилок провалился в горло и жить стало хорошо.
– Ну здравствуйте все. Долго я тут валяюсь?
– С девяти вечера. Сейчас пол первого дня. Посмотрел док на часы.
– Ну и хватит. Надо потихоньку вставать и двигаться. Кстати как там Белович.
Док поколебался, посмотрел на Лизу и сказал.
– Провели операцию. Раны обработали. Сейчас она в реанимации. Состояние средней тяжести. Угрозы жизни пока нет.
Я присел на кровати откинувшись на подушку и довольно жестко спросил.
– Что значит пока!?
– Ну вы же понимаете была операция. Девушка пока под наркозом. Да и последствия. Могут возникнуть осложнения.
– Док кто у нее лечащий врач.
– Операцию делал лучший гинеколог в области, а сейчас её ведет заведующий реанимационным отделением. Но поймите, это все ничего не значит. О чем то говорить тем более давать прогнозы можно только через трое суток.
– Ладно док. Ты лучше скажи со мной чего, и как долго я проваляюсь у тебя в гостях?
– Ну насколько я вижу вроде неплохо. Вы просто скажите сколько вы не спали?
– Неделю.
– И как такое возможно? Позвольте узнать?
– Док многие знания многие печали. Вы правда хотите ЭТО узнать и попасть под подписку.
– Какую подписку, о чем вы?
– О не разглашении док. Так что пять лет за границу не поедешь.
– Понятно. Не хочу. Но скорее всего это боевая химия. Я слышал о таких препаратах еще в Афганистане.