Растерся оделся пошел в столовую. Так каша манная, два кусочка хлеба и желтый напиток типа чай с сахаром. Девять утра, начался обход. Мой лечащий врач почему то даже не ругалась. Просто осмотрела шов и отменила все процедуры, кроме перевязки. Это чего получается скоро выписка?! Потом добавила.
– Я распоряжусь что бы вам давали утром ключ от зала лечебной физкультуры. И надеюсь что там будет порядок? К тому же там есть и душ и душ Шарко'
-А вот за это превеликое гранд мерси. И порядок будет армейский.
От всей души поблагодарил я доктора. И поставил зарубочку, узнать как её зовут, и после выписки обязательно приехать с цветами и подарком. Заштопала она меня очень хорошо, и крови донорской не пожалела. Сестрички говорят два литра в меня влили, а плазму и физраствор никто и не считал. Я ходил ,лежал опять лежал опять ходил. Как же достало времени всего двенадцать часов, а я уже в дикой тоске. Заняться нечем. Зомбояшик посмотреть, так не смотрю я его. Позвонить кому телефона нет, я же типа задержан и под охраной. Инета в больнице нет. Хоть бы зашел кто. Зашел! Следак. Я его послал!
– Адвоката нет, как будет приходи.
Дотянул до часа. Обед. И чего я это ем? Деньги то есть. Договориться с какой нибудь сестричкой чтобы из ресторана обед носили. Пошел в палату только лег,стук в дверь. Охрана напряглась и распределилась по комнате.
-Иванцов Арсений Иванович в этой палате?
Приторно-слащавым голосом спросил кто то.
Этот голос я бы узнал даже во сне. Это был мой командир. Начальник отдела где я и работал. Генерал-лейтенант 'А' (фамилий и названий отделов не будет дабы не усугублять).
-Заходите господин генерал-лейтенант.
Я дал отмашку охране что все нормально.
Открыл дверь. За дверью стоял мой командир который радостно улыбался. Шеф прошел в дверь развел руки для обнимашек. Дальше не помню. Очнулся в левом углу палаты,шеф был правша. Так чего видим а видим мы ноги в шикарных полуботинках и офигенно дорогие брюки, больше ничего не видим.
-Очнулись полковник.
' Опа как официально это жу-жу не спроста.
-Так точно.
–Ну тогда объясните мне почему вы падаете в обморок как истеричная институтка?
Я подскочил как на пружинах,
– Виноват господин генерал-лейтенант более не повториться.
' Ну ну мудрый Балу не буду пока портить твою игру.' Челюсть ныла как после стоматолога, но я стоял по стойке смирно хотя это выглядело и смешно в больничной пижаме.
– Так полковник выглядите вы как бомж, небрит, с похмелья, синяк на полщеки да еще и ранен. Вы мне можете объяснить как вы командир группы оперативников получили ранение от каких то недоумков?
– Чистая случайность господин генерал-лейтенант.
– Это не случайность, это развиздяйство, отсутствие дисциплины и полное отсутствие руководства. Вы поняли меня полковник.
– Так точно. 'Что же за игра, как бы не влететь, что же он хочет сказать? Крутим, крутим вот 'Полное отсутствие руководства.' Значит по моей последней командировке официально Балу был или в отпуске или в командировке. Крутим дальше вспоминаем кто приказ подписывал? Думай башка вспоминай. А вспомнил приказ подписал кто то из администрации Борьки Алкаша. Так хорошо здесь Балу чист. Но инструктаж то Балу сам проводил. Значит для всех ничего он не проводил, а кто тогда проводил, а вот тот тип кто подписал он и проводил. На этом и будем стоять.'
-Мне ещё раз повторить.
-Никак нет.
-Без вашего руководства всегда так. 'Я почувствовал что Балу отмяк. Значит все попал в десятку'
– Вольно полковник и садитесь вы же все таки ранбольной.
Я сидел смотрел на Балу и потирал челюсть, он сидел и по старой привычке крутил дорогущий 'Паркер' в руках периодически постукивая им по столу. Вот сколько его знаю пользуется только 'Паркером', даже в советское время у него был только 'Паркер' Потом он сказал
-Вы в состоянии держать ручку в руках?
Я поразжимал кулаки и ответил –Так точно. Он поморщился и выдал
–Прекрати поясничать не на плацу.
Потом слегка махнул ладонью и к нам подошел представительный мужчина лет тридцати пяти.
–Вот познакомься Арсений это Паша он твой куратор, до тех пор пока не закончится эта история он будет рядом. Да и самое главное я ему доверяю! Так что полный, ты понял самый полный отчет по последней командировке передашь ему. Ладно лечись а я полетел в Москве дел полно.
Потом встал и ушел даже рукой не махнул. И чего это было? А? Я смотрел на закрытую дверь в которую вышел Балу и ничего не понимал. Потом перевел глаза на Пашу. Тот ответил
–А чего вы хотели полковник в этом городе нет ни одного помещения оборудованного для проведения вашего с генералом разговора . Ну не в районной же больнице обсуждать, тут он замялся потом все таки родил, вашу последнюю командировку. А то что так быстро ушел, это связанно с проходом американского спутника. Было бы крайне не желательно чтобы наши заклятые друзья знали что генерал вообще выезжал из Москвы.
– Ага. Глубокомысленно агакнул я.
– Ага.
В тон мне повторил Паша. И мы заржали. И тут с меня слетел огромный валун с души, я понял что я прощен, а самое главное понят. И что все мои действия одобрены. А то что по морде отхватил так это так, от переизбытка радостных эмоций. И только одна маленькая тучка на моей душе не давала почувствовать полную гармонию, Марина. Сегодня у неё должно закончится продовольствие. Искин молчит, значит надо как то самому перекинуть продовольствие в бункер. Итак врачи, охрана, Паша, машина ну и закупить все не привлекая внимания. Потом двести км туда и двести назад. Напевая
–и чтоб никто не догадался, и чтоб никто не догадался. Я стоял в туалете курил и думал мысль. Пока ничего не придумывалось, кроме одного припахать к этому мероприятию Генадича. Нет нельзя. Он боится её живой. Да к тому же он уверен что я её того и спрятал,по крайней мере до весны. Ладно не будем разочаровывать нашего мэра. Паша? Пока темная лошадка. Из какой конюшни жеребец неясно ибо непонятно на кого работает Балу. Все таки шестнадцать лет прошло, и только на государство сейчас не работает никто. Все разбрелись по кланам и группам влияния. Майор начальник охраны, возможный кандидат подумаем. Полковник и майор с которыми приехала Белович, ситуация как с Генадичем. Спиридон и его команда даже не обсуждается насаживать себя любимого на такой крючок, это значит всю жизнь работать на Спиридона. Эээх куда не кинь всюду клин. Зараза что то надо делать. Начнем с простого. И я пошел увеличивать степени своих свобод.Своего врача Любовь Викторовну я нашел на выходе из операционной. И с места в карьер
–Любовь Викторовна давайте выписывайте меня прямо сейчас. Она устало глянула на меня и сказала
–Проходите в смотровую я только переоденусь.
После десяти минутного осмотра и перевязки она сказала
– Полежать бы вам еще дней пять, но я вас выпишу, пойдемте в ординаторскую подпишите отказ от лечения.
Через полчаса с бумагой на руках я заявился в палату и озадачил охрану своей выпиской. Через час прилетел первый следак, и с порога начал орать
-что бы я сидел и не дергался в городе и не вздумал куда то уезжать.
На что я ему сказал
–что в городе мне делать нечего. Мне надо на кордон где уже пять дней сидит двадцать пять голодных харь омоновцев и что если они сожрали моих элитных кур то я выкачу такую финансовую претензию к генпрокуратуре, что сам генпрокурор останется без очередного нового мерседеса, после чего и омон и следаки будут иметь, в общем нихрена они иметь не будут, а вот их будут иметь самыми извращенными методами о которых только мечтает светоч и знамя всех дырявых Борюсик.
Майор нач. охраны стоял рядом со своими гвардейцами и внимательно нас слушал. Когда градус ора несколько спал спокойно сказал
– Господа давайте поговорим конструктивно и без свидетелей.
На что я только махнул головой в знак согласия. Гвардейцы вышли и майор начал
– Попрошу сотовые и диктофоны на стол.
–У меня нет. Сказал я.
Следователь покопался и достал диктофон и сотовый. Майор вытряс аккумуляторы и продолжил.