— Сынок, это правда? — спросила встревоженная Гермиона.
— Меня вынудили воспользоваться лицензией. Не я всё это начал. Брат Рагны, Роман, оскорбил меня, можно сказать издевался надо мной. Что ещё мне оставалось делать?
— Но откуда у тебя лицензия?
На это вопрос Натан не нашёл что ответить.
— Роман отличался буйным нравом, и я бы ещё понял, если бы ты захотел избавиться от него на почве обиды. Но причём здесь Рагна?
— Она уличила меня, как какого-нибудь воришку. А ведь всё законно — начал было оправдываться Натан.
— Законно?! — вне себя взревел Роберт. — Убийство, а иначе это никак не назовёшь, ты называешь законным? Ты в своём уме?
— Папа, не я придумал эти лицензии.
Старик вежливо кашлянул, прерывая разгоравшийся скандал.
— Парень, я хочу, чтобы ты принёс мне свою лицензию. В обмен я отпущу твоего брата. Повторюсь, с ним всё в полном порядке. Он ещё спит, но скоро проснётся.
Натана загнали в угол. Не отвертеться.
— Хорошо. Где мне вас найти?
— У можжевелового парка, у главного входа. Я надеюсь на твою порядочность, пусть это в отношении тебя и прозвучит крайне нелепо.
— Я пойду вместе с Натаном — успокоил старика Роберт. — Это и в интересах нашей семьи хоть как-то смыть тот позор, что навлекла на нас эта злосчастная лицензия.
— Папа… — хотел было что-то сказать Натан, но отец его грубо прервал.
— Заткнись. Помолчи.
— Жду вас. Пойду будить мальчика.
Голограмма исчезла.
***
Это был конец. Начало конца для Натана. Кто он теперь без лицензии? Но проблема была даже не в этом. Лицензию он может раздобыть новую. Это не трудно сейчас сделать. Он навек потерял уважение семьи. Мама его ещё может простить, как умеет прощать всё только материнское сердце. Но отец… Никогда. А в сущности какое ему до этого дело? Почему он должен оправдываться в том, что считается законным и нормальным? Его отец просто закостенел в глупых, уже неактуальных предрассудках. Сам он, молодая кровь, только пытается идти в ногу со временем, только и всего. Какой же он убийца? За что ему в сущности стыдиться? Чем больше Натан думал об этом, следую с отцом к можжевеловому парку, тем больше убеждался в собственной правдивости, и как следствие, невиновности.
— Папа, — сделал ещё одну попытку высказаться отцу Натан. — Я только хотел сказать… Всё равно ты не поймёшь.
— И не проси меня понять. Ты же всегда был умным и здравомыслящим парнем, сынок. Что случилось с тобой?
— Ничего. Я просто…
— Этого я и боялся услышать. Ничего не случилось. Ничего. А у меня на сердце такая тяжесть, такая мука сейчас, что и не вынести. Это ты называешь ничего?
— Папа…
Дальнейший путь был проделан в молчании. Только шум ветра разбавлял тишину.
***
— Мама!
— Майк! Сыночек! Как ты? Тебя не обижали? Ничего не болит?
— Всё хорошо, мам. Я встретил дедушку. Тот попросил проводить его до парка. У него вдруг заболело сердце. Я так испугался. А потом, кажется, уснул.
— Слава Богу! Всё позади.
— Мама, а почему ты плачешь?
— Это я от радости, Майк.
Гермиона поспешно стряхнула слёзы рукой и бросила вопросительный взгляд на мужа. Тот многозначительно кивнул.
— Теперь всё точно позади — вымолвила она и вновь заплакала.
Как ты ошибаешься, мама — про себя заметил Натан. Всё только начинается. Что, если старик не применует воспользоваться его лицензией? Об этом отец подумал? Конечно же, он во всех людях видит одну только порядочность, а потому его взгляд замылен. Но главное во всей этой истории то, что самолюбие Натана было задето. Он этого так не оставит. Отец его уже перестал уважать. С этим остаётся только смириться. Но если он ничего не предпримет, то перестанет уважать уже себя самого. Пора выходить в самостоятельное плавание.
В ту ночь Натан спал как никогда крепко.
Глава 28
Торг
— Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, Симона.
— В чём дело, Натан? Это касается наших с тобой отношений? — встревожилась девушка.
Разговор происходил в душной кваритире Симоны. Где-то из кухни доносились звуки радио. Что-то скворчало на плите.
— Нет. Речь пойдёт о моём отце.
— А что с ним?
— В последнее время мы с ним не ладим. Помнишь, я тебе рассказывал о том, как лишился лицензии? С тех пор всё пошло кувырком.
— Но при чём здесь твой отец? — допытывалась Симона. — Я не понимаю.
— Он ненавидит меня. Хуже — презирает. И под его несомненным авторитетом мама и брат Майк охладели ко мне. Они почти со мной не разговаривают. Только если это необходимо.
— Прости, дорогой, но я не психолог. Я не знаю как улаживать семейные конфликты.
— А от тебя и не требуются знания психологии, глупая! Мне нужна твоя помощь в одном деле. Если ты мне откажешь, предупреждаю, я тебя брошу. Слишком многие в последнее время отвернулись от меня.
Это прозвучало грубо и самодовольно, но Симона проглотила эту пилюлю. Слишком уж сильно она привязалась к Натану.
— И чем я могу быть полезна?
— Мне нужно воспользоваться твоей лицензией. Убрать кое-кого.
— Кого же?
— Тебе не кажется, что ты задаёшь мне слишком много вопросов?
— Но я ведь должна знать, кого ты хочешь убрать?
— Дура, а тебе самой не плевать?!
Натан уже не в силах был собою владеть. Он чувствовал, что ещё немного и сорвётся. Может даже даст девушке звонкую пощёчину, чтобы та наконец пришла в себя и стала слушать что ей говорят.
— Как ты со мной разговариваешь? Я твоя невеста, а не уличная девка — пыталась защищаться Симона. Натан её пугал. В последнее время он был сам не свой. Но прежде она никогда не видела его в такой ярости.
— Вместо того, чтобы просто помочь мне, ты продолжаешь препираться, задавать ненужные вопросы и скандалить.
— Я не скандалю. Я просто хочу узнать, кого ты собрался убрать и почему.
— Просто дай мне свою лицензию. Я мигом верну. А дальше всё будет хорошо. Можем сходить на вечерний сеанс в кино или прогуляться под звёздами. Погода сегодня соответствует.
Натан уже начинал терять терпение. Это была похоже последняя попытка совладать с собой, убавить тон, попробовать добиться желаемого уговорами. Но, похоже, Симона не собиралась так просто сдаваться. Сказался характер.
— Знаешь, что. Иди-ка ты лучше домой, отдохни, поспи. А завтра утром, если хочешь, мы с тобой вернёмся к этой тебе. Ты сейчас взвинчен. Нельзя в таком состоянии принимать какие-либо решения. Тем более, если речь идёт о лицензии.
— Просто дай мне свою лицензию! Последний раз тебя прошу!
— Нет. Пока ты ничего мне не объяснишь — упрямилась та.
В следующий момент Симоне в лицо прилетел кулак. Девушка даже не почувствовала боли от удара, настолько сильно было её потрясение. Опять её бьют. Опять это мерзкое чувство, будто тебя с головы до ног обдали грязью. Ненавижу! Ненавижу! — звучало в голове глухим звоном колокола.
Натан тем времен принялся лихорадочно бегать по квартире девушки, заглядывая во все полки, отворяя шкафчики, наводя шороху на ночном столике.
Через пять минут, пока Симона приходила в себя, ему наконец удалось отыскать лицензию. Она находилась в альбоме с семейными фотографиями.
— Я верну — пообещал Натан. И прости, что ударил тебя. Я не хотел. Мне очень надо.
— Убирайся — только и нашла в себе силы произнести девушка.
И Натан поспешил убраться.
***
Уже подходя к зданию ФСЧН Натан вдруг вспомнил, что отсутствует в базе данных жителей Земли. Следовательно, без подтверждения своей личности, а главное касты, ему откажут в благостном для всего человечества деянии. Чёрт, придётся мириться с этой девкой, чтобы та хотя бы выслушала меня. Но теперь она попросту не захочет меня видеть. Да и на счёт потери лицензии переживать не станет. Достанет новую. С её то связями. Почему меня никто не понимает или хотя бы не хочет попытаться понять? Я всего лишь защищаюсь!
Натан топтался возле учреждения ФСЧН не зная что дальше предпринять. В голову лезли разные мысли. Одна из них была и вовсе глупой — отказаться от своей затеи, вернуть лицензию Симоне и попытаться примириться. А если не получится, чтож, он сам это заслужил. Девушка была права только в одном — нельзя принимать поспешных решений. Но разве в том, что он собрался сделать нет ничего рационального? Да, сюда можно примешать обиду, задето не много ни мало его мужское самолюбие. К тому же всё можно списать на другого. На Натана даже не подумают. Идеальный момент! Промедление же может вызвать ненужные трудности. Или сегодня, сейчас или вовсе никогда. А может…