— Дикость-то какая! — усмехнулся Лёха. — Что-то мне расхотелось к вам лететь, если у вас так запросто могут человека рыбам скормить.
— Дикость — это драться до смерти на грязной сцене за деньги и убивать ради развлечения, — не согласился с человеком кхэлиец. — А у нас убивают только за дело!
— Да, — подхватил адвокат. — Просто так у нас рыбам не скармливают! Наша планета более цивилизована, чем ваши дикие общества с животными инстинктами! У нас нельзя взять и убить живое существо ради развлечения. Даже если оно само согласно. Даже на ринге! У нас даже раба нельзя без причины убить!
— Ага, убийство на ринге запрещено, а рабство разрешено! — продолжил заводить кальмаров Лёха. — Ну, прямо верх цивилизации! Куда нашему дикому обществу до вашего цивилизованного рабовладельческого!
— А что плохого в рабстве? — искренне удивился господин Чэроо. — Ну, конечно, если ты сам не раб. Что плохого?
— Да не, — отмахнулся комедиант. — Нормально всё. Правда — вот это «если» немного напрягает, а так всё нормально.
— Хватит! — Жаб прервал рассуждения друга. — Аванс будет?
— Нет! — отрезал адвокат.
— Как нет? А если вы не заплатите? — продолжил давить амфибос.
— А если мы заплатим, а вы не прилетите? — стоял на своём кхэлиец.
— Но если мы прилетим, а вы не заплатите?
— Стоп! — теперь уже Лёха прервал друга. — Сделаем так! Мы прилетаем и перед выступлением получаем предоплату! Договорились?
— Договорились, — согласился господин Чэроо.
— Тогда по рукам! — комедиант приподнял ладонь, словно для рукопожатия и тут же, глядя на щупальца кальмаров, добавил с наигранной досадой: — Ой! Прошу прощения, господа!
— Ничего, ничего, не проблема, — не растерялся адвокат. — Глупые шутки по поводу межрасовых отличий — это так естественно для существ неразвитых миров. Мы понимаем и не обижаемся на таких.
— Да я смотрю: ты и сам шутник хоть куда. Может, сам и выступишь? — опять съязвил Лёха.
Кальмар и в этот раз за словом в карман не полез:
— Мы бы с удовольствием, но слишком уж хороший столик у нас зарезервирован, чтобы покидать его ради кривляния со сцены.
Бывший штурмовик очень хотел сказать что-нибудь ещё, что-то обидное для кальмаров, но побоялся перегнуть палку — всё же это были пусть и временные, но работодатели. Да и сумма в пять тысяч юаней Шорка была очень большой. Возможно, даже неприлично большой для одного выступления. Поэтому Лёха промолчал. Напарник его тоже не проронил ни слова, молчали и кальмары.
Возникла та тягостная тишина, которая бывает, когда каждый из присутствующих вроде бы всё сказал и понимает: одно неловкое слово может потянуть за собой новый виток натужного и неприятного общения. Помолчав некоторое время, Лёха наигранно улыбнулся кальмарам и подвёл итог переговорам:
— Ну, тогда до встречи на Олосе через пять дней!
— До встречи! — хором ответили кальмары.
Амфибос просто вежливо кивнул, и они с Лёхой покинули VIP-зону. Друзья отправились в середину зала: перед тем как выдвинуться на Олос, они решили выпить чего-нибудь на дорожку. Свободный столик нашёлся сразу, а официант подскочил ещё до того, как комедианты присели на стулья. Лёха заказал пиво, Жаб — витаминный напиток. Они отработали в этой дыре две недели и заслужили право немного расслабиться напоследок.
На сцене продолжали выступать гимнасты. Теперь полная дама пыталась пройти по канату, натянутому на высоте около метра. При этом она держала в руках тарелки на палочках. Дама сделала несколько шагов и, к радости публики, упала, разбив тарелки. По довольным аплодисментам и свисту стало понятно: в зале было очень мало существ, которые хотели, чтобы дама исполнила свой номер без осечек. Либо кальмар был прав, и на сцене действительно выступали клоуны.
— Пойдём, Жаб! Мне больно на это смотреть, — сказал Лёха после очередного падения дамы. — Да и хотелось бы сегодня вылететь, а нам ещё заправиться под завязку надо.
Народ в зале хлопал, свистел и смеялся. Стендап-комик Ковалёв с теплотой оглядел присутствующих, словно в благодарность за то, что они две недели принимали его шутки, допил пиво и встал из-за стола. Амфибос тоже поднялся со стула, и они незаметно покинули ночной клуб «Андроид и блондинка». Уход комедиантов остался незамеченным, ведь на сцене начался самый ожидаемый номер вечера — межвидовой стриптиз.
Лёхе предстояло побывать на Олосе всего второй раз в жизни. Свой первый приезд на эту планету он вспоминать не любил. Даже его друг и товарищ по шоу знал лишь то, что бывший штурмовик что-то там натворил, получил три года тюрьмы, отсидел восемь месяцев и был досрочно выпущен на свободу. Подробностей не знал никто, кроме самого бывшего заключённого, а он молчал и лишь облетал с тех пор эту планету стороной. Разумеется, с таким жизненным багажом решение лететь туда ещё раз далось ему нелегко.