Охранник у ворот минут десять промурыжил нас на улице, не пуская на территорию. Пока не пришел один из замов директора учреждения и не дал ему грандиозный втык, он так и волтзуил наши документы (очень качественную липу, выдерживающую проверку магодетекторами, за которую пришлось выложить кругленькую сумму и выполнить одно деликатное поручение).
- Прошу прощения, Артур Сергеевич, - с широкой улыбкой произнес мне зам, после того, как распек охранника, - не успели сообщить на пост о вашем визите.
Ничего…ээ…
- Олег Евгеньевич.
- Ничего, Олег Евгеньевич, пустяки. Кстати, а директор на месте?
- К сожалению, Павел Владимирович отсутствует. Еще с утра ухал в городскую администрацию решить ряд вопросов по обеспечению нашего пансионата.
- А с кем же мне тогда утрясти, мм, наши дела? - поинтересовался я. - По телефону вчера вечером договаривался, что Павел Владимирович будет лично присутствовать.
- Могу вас уверить, Артур Сергеевич, что с этим и мне вполне по силам справиться. Павел Владимирович меня достаточно подробно проинструктировал, - все с той же улыбкой ‘а я добрый крокодил’ ответил мне Олег Евгеньевич. - Да там и дел-то совсем ничего, одни формальности.
Ага, формальности: пять плазменных панелей и крупная сумма денег, которой вполне хватит на покупку хорошего иностранного внедорожника. Дороговато обошлась мне такая операция прикрытия. Впрочем, деньги для меня мало значили, были лишь средством на пути к цели. Дать на лапу одному, пустить пыль в глаза второму. Вот как сейчас: взрослый мужик едва ли не лебезит передо мною, будучи почти в два раза старше. А все деньги. Уверен, что из телевизоров лишь парочка пойдет на нужды пациентов, а остальные исчезнут в домах принадлежащих кому-то вроде этого Олега Евгеньевича. А у директора вскоре появиться дорогая иномарка: надо же куда-то потратить шальные деньги.
С ‘формальностями’ мы управились быстро, всего-то и прошло пятнадцать минут, как мои помощники перетаскали ‘плазму’ в кабинет Олега Евгеньевича, а я передал две пачки с банкнотами, попутно расписавшись на нескольких листах. Примечательно, но мне не дал никто ни единой квитанции-расписки с указанной суммой добровольного взноса. Что ж, это только подтверждает мои предположения о будущей судьбе подарков. Конечно, упомяни я про такую деталь и все непременно появиться, но надо ли? Пусть этот жадный лопух думает о деньгах и о… Янке. Олег Евгеньевич глаз не сводил с ножек моей спутницы, когда думал, что за ним никто не наблюдает. Видно, что весьма охоч до денег и женщин. Его начальник, Павел Владимирович, несколько отличается от своего зама, причем не в лучшую сторону для меня: более осторожен и подозрителен, плюс, женщины его мало интересуют. Вот и пришлось срочно задействовать нужных людей, чтобы сразу после моего звонка последовал еще один, вызывающий директора на следующее утро к главе администрации в срочном порядке.
А вот его заместитель оказался весьма покладист и под ‘давлением’ Янки поплыл, стараясь услужить ей, ну и невольно мне попутно, любым способом.
‘Парни, местное начальство дало добро для бесед с пациентами, Янка постаралась закрутить ему мозги. Так что сейчас нас всех санитары отведут по тихим уголкам, где можно будет спокойно побеседовать с больными’.
‘Ясно, босс’.
‘Понятно’.
‘Да, вот еще раз напомню о контроле за аурой собеседника. Старайтесь не пропустить нужный момент, и если видите, что клиент не готов к НАШЕМУ разговору, то тут же сворачивайте и прощайтесь, пока не наговорили лишнего’.
‘Да мы знаем, босс. Не глупые же’.
В крайнем ответе вампиров чувствовалась плохо скрытая обида. Мол, что мы маленькие, чтобы разжевывать уже оговоренное не один раз.
‘И все же напомню еще раз. И не забывайте об амулетах, а то не хватало еще, чтобы запись вашей беседы попал в чужие руки. Все, действуйте’.
Из шестидесяти пяти пациентов интерната всего к разговору были расположены двадцать семь. Остальные кто спал, кто был занят на процедурах, а кому банально было неинтересно вести с нами беседу. Но мне и такого количества хватало за глаза. Вот только немного жалел, что не получилось пообщаться с той частью, что пошла в глухой отказ: эти явно уже еще не смирились со своей участью жить калеками среди полноценных людей. Уж среди таких мое предложение должно было пройти на ура. Ну, или нет.
Первые двое интереса во мне не вызвали, с такими вовсе не стоит обсуждать то, что я хочу предложить. Так что, спросив у них у проблемах интерната, чего бы хотели улучшить или внести нового, я быстро распрощался. А вот у третьего аура полыхала всеми цветами, характерными для злости, ненависти и зависти.
Мужчину привезли на инвалидной коляске и оставили наедине со мною в маленькой комнатке.
- Нравлюсь? - зло, с непонятным вызовом спросил у меня собеседник, видя с каким вниманием, я рассматриваю его. Собственно, наблюдал я за аурой, но простому человеку, понять это было не дано.
- Нет, - спокойно произнес я, - совсем не нравишься. Мне только девушки по вкусу, да и те, что симпатичные.
Изуродованное глубокими ожогами лицо собеседника скривилось, рот перекосился в жуткой гримасе. Опережая мужчину, готового разразиться бранью и даже позвать сиделку, чтобы та увезло собеседника в его палату, я продолжил речь дальше.
- Ты только не подумай, что я издеваться пришел. Просто, ты спросил, а я честно ответил. Собственно, я пришел с деловым предложением…м-мм, это насчет твоего состояния.
- Опять какие-то протезы станешь предлагать? Или новое чудо?- сощурился собеседник. - Нах***н, мне живые руки и ноги нужны. Хочу сам с себя штаны снимать, сам ложку подносить, ходить хочу сам и чувствовать при этом голой стопой почву или пол. Понимаешь!?
- Понимаю, - серьезно произнес я. - Недавно, еще несколько месяцев назад я сам испытывал определенные проблемы с ощущением окружающего мира. Так что понять твои желания могу.
- Ты? - недоверчиво скривился в гримасе мужчина. - И в чем же это заключалось?
- Не имеет значения. Сейчас идет речь о тебе. Да, не мешало бы познакомиться, а то неудобно как-то общаться с безымянным собеседником. Артур.
- Неудобно трусы через голову надевать, - буркнул собеседник, но имя все же назвал. - Сергей.
- Очень приятно. Так вот, ни о каких протезах…
‘Босс, один согласился принять твое предложение и взял амулет!’.
Очень не вовремя в голове зазвучал восторженный голос Макса.
‘Макс, не сейчас. Я сам узнаю о твоих с Виком успехах. Беспокоить меня только в крайнем случае. Ясно? Вик, это тебя тоже касается’.
‘Поняли’.
- Сергей, извини за заминку - с помощниками общался, - сообщил я мужчине, который с подозрением смотрел на меня: ну, да, мысленная беседа вполне заметна со стороны, если не скрываться, чего я не стал делать.
- Гемм, - даже не спросил, а просто констатировал факт собеседник. Судя по очередной вспышке в ауре, никакого пиетета, любви с уважением мужчина к магам не испытывал. И даже могу догадаться почему: видно не раз тут появлялись геммы или их представители со всевозможными чудодейственными средствами. И каждый раз пробуждали надежду в искалеченных людях, которая вскоре их покидала.
- Гемм, - согласился я. - Только я пришел не байки травить о том, выращу новые руки и ноги и залечу лицо.
На моих словах Сергея передернуло, как если бы я сказал что-то омерзительное или глубоко плюнул ему в душу, задев ту струну, что еще продолжала трепетать.
- Говори быстрее и убирайся, - произнес он, вновь наливаясь ненавистью ко мне, такому молодому и здоровому.
- Я могу подарить тебе новое тело. Здоровое, в котором ты сможешь вновь ощутить всю полноту жизни. Понятное дело, что не за так: придется послужить и послужить долго.