— Мне нужно знать больше про эмульсию, Энру и как его одолеть.
— Твои проблемы.
— Значит, ты не поможешь?
— За просто так нет.
— Этих душ вокруг в качестве платы недостаточно?
— Души просто закуска… — существо вытянуло руки и втянуло в себя нескольких фантомов поблизости. — За сведения, которые ты просишь, нужно что-то более ценное.
— Например?
— Воспоминания.
— Тебя заинтересуют воспоминания войны, произошедшей в другом мире?
— Другом мире… — задумался Унан. — Пожалуй, я согласен. Да… справедливая цена. Твоя память в обмен на то, что ты просишь.
— Сначала товар, потом плата.
— Не-не-не. Вдруг ты меня обманешь? Сначала плата, потом товар.
— Я могу взять желаемое силой, — Кирилл постучал по своему посоху. — Или, по-твоему, зачем я приложил столько усилий и залез сюда лично? Так ты от меня не сбежишь.
— Пытки займут у тебя время, которого нет. Пошесть скоро захватит всю Пангею.
— Короче, небольшой аванс устроит?
— Аванс? Не сношай мой разум.
— Часть обговоренной суммы я уплачу вперед.
— Ну ладно, — согласился Собиратель Памяти. — Будь по-твоему.
— Как ты собираешь память?
Дух приблизился к Кириллу.
— Я коснусь твоей головы, не сопротивляйся, сосредоточься на нужных воспоминаниях. Слишком глубоко лезть не стану.
Собиратель Памяти получил в свое распоряжение «лучшие» моменты Третьей мировой войны. Прорыв к Бресту. Встречный танковый бой под Варшавой, где натовские подразделения насмерть схлестнулись с российскими. В СМИ это потом назвали второй Прохоровкой. Деблокирование окруженного Калининграда, экипаж Лопатина подбил не меньше трех американских танков, подавил и уничтожил множество огневых точек.
Передав аванс, архилич отодвинул руку духа от себя.
— Пока хватит.
— Феноменально! — Унан пребывал в восхищении. — Хочу увидеть еще!
— Сперва, дай мне нужные сведения.
— Спрашивай.
— Кем или чем является Вестник Преображения?
— Сложно подобрать подходящее слово. Энра нечто вроде воплощенной воли эмульсии или… ее проводник. Зависит от точки зрения.
— Эмульсия разумна?
— Опять сложный вопрос. Что вообще есть разум? Какие у него критерии? Для тебя не секрет, эта жижа живая и способна менять тех, кто ее испил, она паразитирует на разумных, условно разумных существах, перенимает некоторые их черты, усваивает знания. По крайней мере, так считали древние ванары. С каждым циклом масштабы поветрия увеличиваются, а рабы эмульсии действуют все более эффективно, сила их магии возрастает.
— Но Старый Васгар выстоял, эмульсионных уродов победили.
— Тогда цикл первый раз дал сбой. Вероятно, это заставило эмульсию породить тварь, названную нурийцами Энрой. Возвращаясь к твоему второму вопросу, паразит не имеет разума в нашем понимании, но его поведение крайне сложное, он способен учиться, приспосабливаться. Ванарам удалось взять верх исключительно за счет грубой силы. Пантеон Вечных чуть не надорвался, выжигая Линар. Это единственный способ бороться с Пошестью.
— Как давно повторяются эти проклятые циклы?
— Двести тысяч лет. Или около того.
— И откуда взялась эмульсия? Сама земля породила?
— С одной из лун Отрима, уничтоженной столкновением с другой. Примитивные предки гоблинов были свидетелям грандиозного взрыва в небе, после чего на Отрию пролился огненный дождь. В одном из кратеров лопоухие нашли камень, сочившийся первичной эмульсией, оттуда все и началось…
— Космический триппер, замечательно.
— Паразит приспособился к жизни под землей. Когда предел распространения исчерпан, носители дружно помирают, насыщают воздух смертельными парами и превращаются в жидкую массу, которая просачивается в землю и ждет, пока на нее не натолкнется поколение новых идиотов.
— По-твоему, у нас нет шансов победить?
— Понятия не имею. Если вы каким-то чудом прикончите Энру, Пошесть ослабнет. Но даже так в следующем цикле эмульсия породит что-то намного серьезнее нынешнего Вестника Преображения.
— Говоришь это таким безразличным тоном…
— Мне-то ничего не грозит, Кеоцикаль, я дух, а рабам эмульсии нет дела до духов. И жизнь с этими циклами не прекращается. На ваше место обязательно придут новые люди, драконы… или кто-то другой. Так было всегда.
— К какой расе принадлежал ты?
— Название моего народа тебе ничего не скажет. Он вымер примерно девяносто тысяч лет назад, был истреблен гоблинами. Моих предков занесло сюда случайно, как и предков людей, сфинксов, ванаров, аглахов, фавнов, но в отличие от вас, нас всегда было мало, мы не могли похвастаться высокой рождаемостью. Вот и не выдержали конкуренции.