— Какая?
— С нами, немертвыми, такое не провернуть. Привязка получается только с живыми людьми.
— Никто не говорил, что будет легко, — протянул архилич. — Но ты все равно молодец. И насколько хорошо работает филактерия?
— Человек становится почти таким же живучим, как лич. Раны заживают в считанные минуты. Даже расчленение не способно убить окончательно, конечно, отрезанная голова не вернется на место сама собой, но если ей немного помочь, приложив к шее, плоть срастется. Филактерия подпитывает тело жизненной силой, когда появляется необходимость.
— А если от тела ничего не останется?
— Ну… я еще не проверял. Понимаешь, владыка, процесс создания филактерии пока не отработан до совершенства, он требует значительных усилий, дорогих компонентов. Мне не хотелось бы раньше времени терять первый успешный образец.
— Много попыток ушло?
— Девяносто две, сто шесть рабов, пятьдесят осужденных преступников.
Наука требует жертв, в данном случае буквально. Не замарать руки кровью тут невозможно, но Кирилл практически свыкся с этим. Рабом больше, рабом меньше, для многих из них смерть на алтаре у некроманта гораздо предпочтительнее существования с ошейником.
— Что подошло в качестве филактерии?
— Я испробовал множество материалов… дерево, камень, кость, металлы, лучше всего подходит орихалк. Он помимо хранения части души способен вбирать силу из окружающего мира, делая хозяина сильнее со временем, хорошо держит наложенные чары.
— Хочу взглянуть на подопытного.
— Как пожелаешь, владыка.
Лаборатория, предоставленная в пользование Тлалока, располагалась под пирамидой Пернатого Змея, это второе по высоте сооружение после пирамиды Кеоцикаля. До становления немертвого царя там приносились жертвы одному из главных богов старого пантеона. Нынче пирамиды, точнее нижние уровни, превратились в обиталища некромантов, напитанные большим количеством колдовской силы.
Посторонний удивился бы размерам подземных коммуникаций, помимо канализации тут находились внушительные некрополи и лаборатории некромантов.
Берлога Тлалока представляла собой настоящий склад мертвечины. В одних помещениях трупы с чарами нетления уложены штабелями, в других толпились оживленные зомби или скелеты, третьи походили на разделочный цех, где неустанно трудились младшие послушники, самое низшее звено некромантской иерархии. Трансформацию в лича или полулича еще надо заслужить, порой кандидаты так никогда этого не добиваются. Отбор очень строгий, мало доказать верность царю и жрецам, надо проявить ум, определенные таланты. Если послушнику везет, его обращают в полулича и дают ранг старшего послушника. Для простолюдинов — небывалый успех. Изредка кто-то пробивается на уровень младшего жреца, как Тлалок, не так давно повышенный до первого советника.
Подопытный, к которому удалось привязать филактерию, содержался в отдельной камере под охраной двух воинов-ягуаров. Внешне он отличался от ацлани более светлой кожей и широким разрезом глаз. Выбритая голова, набедренная повязка, зачарованный железный ошейник и взгляд забитого животного, типичный раб из Ацтлана.
Увидев двух личей на пороге, несчастный в ужасе забился в угол.
— Вот наш бессмертный.
— Иттил? — уточнил Карилл.
— Нет, из народа соаху. Они очень похожи.
— Понимает нуатль?
— Плохо, да оно и не нужно. С этим рабом не о чем разговаривать, — Тлалок приблизился к варвару. — Встань.
Тот беспрекословно подчинился, после чего получил от первого советника серию ударов кинжалом в сердце. Смерть наступила мгновенно.
— Ждем?
— Через минуту или две он оживет. Просто смотри, владыка.
Слова Тлалока полностью подтвердились, колотые раны на груди стали стягиваться. Вытекшая наружу кровь стремилась вернуться обратно. Глаза раба открылись и он сделал глубокий вдох.
— Надо же.
Несчастный не стал ни кричать, ни умолять. Похоже, смирился с участью подопытного кролика, обреченного постоянно умирать и воскресать.
— А сейчас покажу, как он оправится от отрубания головы… дай свой меч.
Воин-ягуар одолжил первому советнику железный клинок. Удар нечеловеческой силы отделил голову от тела с первого раза, на пол из бьющегося в агонии тела брызнула струя артериальной крови.
Прошло несколько минут, но воскрешения не произошло, пока Тлалок не поднес отрубленную часть к шее. И чудо произошло. Кости, плоть срослись обратно, лужа крови и не думавшая сворачиваться вернулась в родное тело. Вскоре перед Кириллом стоял абсолютно здоровый с виду раб без признаков кошмарной экзекуции.