— За которыми есть другие земли.
— Возможно, но ни одному дракону не под силу пролететь тысячи миль без отдыха. Мы не перелетные птицы.
— Что насчет человеческих экспедиций?
— Дальние моря кишат чудовищами: гигантские змеи, рыба нун, титановы кальмары. Острова Большого моря и Западного океана разведаны лишь частично, поэтому нам доступна только Пангея.
— Ладно, так каков план? — Кирилл решил вернуться к основной теме. — Напомни.
— Будь готов действовать. Едва о смерти императора объявят, как претенденты начнут делить власть, некоторые провинции попытаются обрести независимость. Войны внутри империи не избежать. Я позабочусь о том, чтобы она затянулась, и отвлеку древних, мои соратники поддержат мятежников. Ты в это время пройдешься по землям дуккарцев, соаху, саманов, иттилов и прочих дикарей, усилишь свое войско свежим мясом. Когда будешь готов, мы объединим армии и нанесем решающий удар по Никополю.
— Много драконов готово поддержать мятеж?
— Треть.
— Этого мало.
— Основные противники — девять древних, — пояснил Хеонак. — С их смертью сопротивление ослабнет или вообще прекратится. Гибель богов действует на смертных поклонников угнетающе, мы знаем это из ацтланской истории. Когда Эекатль и Койольшауки пали, твой народ покорился ромейцам. Я даю шанс вернуть вам прежнее могущество.
”Кеоцикаль, авантюрист хренов.”
— Сколько еще проживет ромейский император?
— Он может отлететь в мир духов завтра, а может через несколько месяцев. Лекари дают не больше двух-трех лет, если сильно повезет. Тело старика изношено, кости хрупки, сердце слабое, никакие эликсиры уже не помогают.
— Не каждому такой срок отмерен.
— Его дед Флавий I дожил до ста шестнадцати лет.
— Живучие у вас императоры.
— Дело в благословении древних. Императоры считаются божественными избранниками, Димувир делится с ними частью получаемой силы.
— Звучит складно, много неизвестных моментов прояснил, да только не могу я вот так просто начать тебе доверять.
— Понимаю. Потеряв память, я бы тоже вел себя предельно осторожно, да только пойми, что без тебя и твоей армии можно не надеяться на успех.
— Магическая клятва, — предложил Кирилл. — Подтверди правдивость слов и я поверю.
— Этим не разбрасываются просто так…
— Ну, так если не врешь, бояться нечего.
Дракон после краткого раздумья согласился:
— Будь по-твоему. Я, Хеонак, клянусь, что с момента нашей встречи сегодня говорил одну лишь правду и ничего кроме нее. Да подкрепит магия мои слова! Ut un zavak akur fezam!
Над головой дракона вспыхнул некий символ, сотканный из пламени. Продержавшись секунд десять, он бесследно рассеялся.
— Доволен?
-Более чем.
Золин рассказывал Кириллу про магические клятвы, на Отрии они широко распространены, правда, на существ без способностей: врожденных или обретенных, не действуют. Для воззвания к магии нужно научиться с ней взаимодействовать. Конечно, имеются исключения, но в целом оно обстоит так.
— Теперь поведай мне о прародине человеческого рода…
— Там почти все также, — Кирилл не собирался выкладывать потенциальному противнику важную информацию о Земле. Болтун — находка для шпиона. Война научила бывалого танкиста многому. — Как здесь, только нет никакой магии и нелюдей.
— Нет магии? — в голосе дракона слышалось немалое удивление. — Но у пришедших оттуда ромейцев были свои чародеи, предков ацтлани вообще привели боги.
— Чародеи, боги, нелюди в Мире Первого Солнца превратились в сказку.
— До чего же скучен и однообразен тот мир, наверное.
— Кому как.
— И чем ты там занимался?
— Сражался на одной большой войне.
— Воин… это может нам пригодиться. Способы ведения войны на Отрии и там сильно различаются?
— Разве что в битвах не применяется магия.
— Рим по-прежнему стоит?
— Как сказать. Сам город да, империя ромеев со столицей в Константинополе окончательно рухнула незадолго до пришествия ацтлани на Отрию. Но римское наследие живо.
— Ты хорошо знаешь историю, Кеоцикаль. Повезло родиться в знатной семье?
— Да.
— Если бы мы могли проложить путь в Мир Первого Солнца, — мечтательно протянул Хеонак. — Люди там быстро склонили б головы перед нашей мощью.
”Мечтай, ископаемое. Тебя первая же зенитка в фарш превратит.”
— Сначала нужно разобраться с врагами здесь.
— Ты прав, Кеоцикаль. Мир Первого Солнца оставим на более отдаленную перспективу.
========== Глава 4 ==========
Каменная купель в покоях царицы была до краев наполнена человеческой кровью. Теякапан собиралась там искупаться, служанки помогали ей снять украшения и одежду. Иссохшая мумифицированная плоть выглядела крайне отвратительно.
— Точно кровь, — Кирилл не верил, пока не сунул в жидкость пальцы. — Сколько народу пришлось для этого прирезать?
— Никто не погиб, — оправдалась жена Кеоцикаля. — Кровь собирается у рабов и хранится в специальных кувшинах, чтоб не испортилась.
— Зачем ты меня позвала?
— Смотри.
Она вылила в купель какое-то зелье из маленького стеклянного пузырька, затем с головой окунулась в кровь. Все забурлило, запенилось, повалил красный пар. Кирилл никак не мог понять, что происходит, пока Теякапан не вынырнула обратно.
— Е-е-едрить твою налево в три прогиба!
Ходячая мумия превратилась в смуглую красавицу лет тридцати, с грудью третьего размера, идеальной фигурой без грамма жира. Длинные черные волосы спадали до плеч. На лице были набиты татуировки в виде каких-то закрученных узоров.
— Я ни слова ни поняла, но, кажется, ты удивлен.
— Ты стала живой?
Теякапан подошла к Кириллу, взяла его руку, приложила к своей груди. Он уловил еле заметное нечастое сердцебиение и дыхание.
— Отчасти. Это мне помогает не забывать, кем мы были. Бессмертие вещь хорошая, но со временем начинаешь скучать по самым, казалось бы, незначительным мелочам.
— Почему-то мне кажется, эффект долго не продлится.
— Ты прав. Времени у нас до рассвета, с восходом солнца тела вернутся в прежнее состояние.
— Я тоже могу так… ожить?
Теякапан кокетливо улыбнулась
— Затем я тебя и позвала. Твой стручок надо расшевелить.
— Ах, вот оно что, — понятливо кивнул Кирилл. — Один момент.
Стянув с себя набедренную повязку, золотой воротник и браслеты, Лопатин с разбегу прыгнул плашмя в купель, обдав служанок кровавыми брызгами. По всему телe возникло приятное тепло, в груди кольнуло, а во рту сухость сменилась привкусом железа. Вынырнув, Кирилл с наслаждением вдохнул полной грудью, прохладный воздух с запахом курящихся благовоний пьянил.