Надо было прыгнуть. Все бы закончилось еще тогда.
Мы провстречались несколько месяцев. Он сказал не может больше, что я ему не нравлюсь, но просил в последний раз встретиться на день города. Я согласилась. Расфуфырилась, приехала. Мать как раз ехала от родителей, настояла на оом, чтобы остаться.
Он так и не пришел. Я только потом, по дороге домой, представила, что было бы, если бы мать не осталась со мной. Одна ночью в городе, до дома добираться сорок минут на машине, половина пути -- нежилая посадка и терриконы.
Надо ли говорить, что я его все равно простила. Закрутились недолгие отношения. Через год он снова просил расстаться. Плакала, просила. Не помогло.
Я пробовала новые отношения, но, целуя другого, видела только его, втайне надеялась, что он вернется. И спустя полгода он вернулся. Поставил в условие близость. Согласилась.
Было больно, но мои слезы его не трогали, больше заботило, почему секс не оставил следов, если я клялась, что у меня не было мужчин. Его это страшно донимало и он буквально заставил меня пойти на осмотр. Это было настолько унизительно и гадко, что мне не хотелось потом выходить на улицу, -- казалось, все прохожие смотрят только на меня. Даже воздух давил.
Он все равно мне не поверил, подумал, что с врачом, (котрого он сам выбирал наобум!), я договорилась заранее. Девственность была его фетишем. Помешанный на "чистоте крови", он страстно желал, чтобы будущая избранница была кристально чиста. По его мнению, я таким требованиям не отвечала. А со временем выяснилось, что и родители его были не слишком в восторге от выбора сына. Его мать недвусмысленно сказала, чтоб мы не думали о женитьбе как минимум да его двадцатипятилетия. На момент наших встречаний, если помнишь, он был на год старше меня. И вообще, в жизни может всякое случиться и загадывать на будущее не стоит.
Я терпела его ревность, придирки, унижения уже больше из упрямства и желания доказать самой себе и вам, что я не ошиблась в выборе, что в первый раз сделал что-то правильно. И все больше убеждалась, что совершила глупость. Мне не хотелось признаваться в этом. Я все надеялась, что закончу учебу, устроюсь на роботу и тогда уже порву с вами и Денисом, который стал шансом изредка сбегать от вас.
Мои отношения вас не устраивали. Мать устроилась на новую работу и пахала там, чтобы отстроить родительский дом. Она похоронила отца, досматривала мать, мечтала поскорее избавиться от меня, о чем не переставала говорить. Ты все чаще пил и я старалась вернуться попозже, чтобы меньше с тобой общаться.
Один эпизод помню особенно ярко. Он стал своеобразной лакмусовой бумажкой наших межсемейных отношений. Однажды у бабушки пошла носом кровь. Ей было восемдесят два и кровотечение не прекращалось несколько дней. Вы с матерью не переживали совсем, а в ее флигелек уже невозможно было войти, -- настолько густым стал запах. Вести ее в больницу вы отказывались, забрав деньги, а у меня их банально не было и занять было не у кого. На второй день я побежала по знакомым и соседям, чтобы найти машину в долг, но мне отвечали отказом, потому что вы запретили своим друзьям, чтобы они мне верили! И все они повторяли, что родители лучше знают, как нужно, что это правильно, а я , как дура, панику развожу.
В больницу вы ее все-таки свозили. Через неделю примерно, уже точно не помню. В диагнозе что-то значилось, про слабость сосудов и плохую свертываемость крови. Нужно было всего несколько дней лечения копеечными лекарствами, от которых все у нее прекратилось. После этого я возненавидела вас еще больше, словно только тогда поняла, что в нашей "семье" каждый сам за себя. Я еще верила. Думала, что верю...
***
Мне было семнадцать, когда заведующая гинекологии озвучила диагноз, перечеркнувший всю дальнейшую жизнь. Пустоцвет. Детей не будет никогда.
Я сразу позвонила матери, но она, вместо поддержки, искренне удивилась диагнозу и посмеялась над моими страхами. Ей все мое казалось несущественным, детским. А мне так хотелось ребенка, чообы вырастить его не так, как вы растили меня. Я не была плозой. Это вы убили во мне все то светлое, что заложила природа, уничтожили все стремления и стрержни, оставив после себя густой жженнный пепел. Я так и не смогла до конца подняться с колен, вернуть себе уверенность. И вся моя жизнь это тупое блуждание по кругу.