-- Вы были рады внучке?
-- Да. Алина в нашем городе рожала. Но ко мне поехать не соизволила, к сватам решила. Ммм... Внучку я видела, интересовалась.
-- А вы звали ее к себе?
-- Вот еще! Она -- моя дочь, пусть приезжает, когда хочет. Она ж не хотела.
-- Вы помогали ей с ребенком?
-- Я работаю. Я почти дома не бываю, куда уж мне к младенцу. И не маленькая она, сама может справиться. Я же сама справлялась. Мне никто не помогал.
-- Как она отреагироаала на смерть отца?
-- Никак. Мне показалось, что ей все равно. Я хотела, чтобы она занималась похоронами, но пришлось... Несколько дней работы потеряла...
-- Свидетели говорят, что ваша дочь тогда чуть не потеряла ребенка.
-- Ну, закровило чуть-чуть, прошло же. И вообще, это, знаете ли, очень удобно: приехать к одинокой матери и валяться целый день, потому что у нее, видите ли, угроза срыва. А я, как заведенная: по моргам, в ритуалку, на кладбище, потому что муж, видите ли, хотел, чтоб его на другом кладбище похоронили. А Алинка с зятем прямо настаивали, чтоб его последнюю волю исполнили. Сама бы и занималась. Неблагодарная она. Мне все родственнники сказали уже, что она только пользуется мной. Я им и деньги, и продукты, а благодарность где? Оно мне надо?! Не хочет общаться, вот пусть сами и крутятся. Что хотят пусть делают. Хватит!
***
Низенькая старушка с короткими пушистыми волосами вошла в зал заседаний. Несколько мгновений она стояла молча, оглянулась на пресутствующих, чуть дольше смотрела на Алину.
-- Надежда Николаевна, расскажите, что вам известно?
-- Я соседка Федотовых. Они поселились у нас три года назад. Хорошая семья, ничего не могу сказать. Положительные, компаний плохих не водили, не шумели. Они рядом со мной квартиру снимали. Глеб в основном на работе пропадал, Алиночка все дома была. В нашем-то дворе молодежи немного, вот она одна и была. А поселок-то небольшой у нас, друзья-подруги среди своих. Алина чужая. Все одна.
-- Она не работала?
-- Так-то нет. У нас поселок маленький, завод только. Подрабатывала, вроде, через, интернет, вязала да шила что-то.
-- То есть девушка она не плохая?
-- Нет. Хорошая она. Была. Я и подумать не могла... И поздоровается и поможет. Никогда от нее ничего плохого не слышала.
-- Что же случилось, по-вашему?
-- Да не знаю я. Я сама в ужасе была, когда меня понятой позвали. В крови все... и девочка, и муж ее... Алина над ним уже с ножом стояла. Малышка на полу вся в крови, рана на животке такая большая, а муж ее чуть поодаль. Алина тогда так странно стояла: все рукой за стену держалась, кровь по ней растирала и так, будто пальцами перебирала что-то. Ох... А ведь Алиночка так радовалось, когда узнала, что беременная. Все щебетала с мужем по вечерам, -- мне-то через стенку все слышно было. А глазки у нее как светились! Как она ждала эту крошку! Не верю я... -- женщина всхлипнула в платочный комок.
-- Вы не знаете о ее отношениях с семьей? -- судья перевела взгляд на сникшую подсудимую.
-- Не знаю, она говорить об этом ее любила. Поначалу говорила, что с матерью редко общается, мол, работает она тяжело. Несколько раз видела ее расстроенной, так она призналась, что отношения-то у них не очень, не ладят они. А вообще оеа все о свекрах рассказывала: и как они заботятся, и как с Наденькой помогают.
-- Может, она обмолвилась, что что-то случилось накануне преступления?
-- Н-нет. Но она вроде не в себе была, как они с бочкой из больницы вернулись. Надюшка тогда заболела сильно, их по скорой и забрали. А как вернулась, так рассеянной такой стала, не всегда и слышала, что к ней обращаются. Но за девочкой она хорошо смотрела, я на такое всегда внимание обращаю.
***
В зал колобком вбежала низенькая юркая женщина, напоминающая добродушную сову из советского Винни-пуха. Она глубоко вздохнула, готовясь к ответу, мужественно посмотрела на присутствующих.
-- Представьтесь, пожалуйста.
-- Федотова Лариса Николаевна, 1962 г.р.. Прихожусь обвиняемой свекровью.
-- Расскажите о вашей невестке.
-- Ой, что говорить. Хорошая она девочка, хорошая. И помочь, и поговорить, и за сыном моим хорошо смотрела. В дочке души не чаяла...
-- Как же так получилось, что она пошла на преступление?
- Виноваты мы сами. Вовремя не заметили, что с Алиночкой что-то не так. Я-то списывала все на депрессию после родов, но, видно, не только она виновата. -- женщина вздохнула, в упор посмотрела в глаза свахе. Та надменно поджала губы. -- Вы меня простите, если я что не так скажу, но мое мнение, что во всем ее родители виноваты. Не любили они девочку. Я их отношения вообще не понимаю.
-- Да что ты, сваха, говоришь такое? -- Инга Сергеевна возмущенно вскочила с места, погрозила обидчице кулаком. -- Что ты знать можешь?