Возле кабинета босса сидела Альбина.
— Я к Роману Георгиевичу.
— Он занят. — Деловито ответила мне секретарша босса.
— Хорошо, я подожду.
— Это может занять много времени. Разве вам не надо работать?
— Сообщите ему, что я пришла. — Продолжала настаивать я. Решила, что надо расставить сразу все точки над i.
— Ну ок, сами будете объяснять ему все.
— Договорились.
Альбина сняла трубку, нажала кнопку вызова. Спустя какое-то время, Соколовский все же ответил.
— Слушаю.
— Роман Георгиевич, к вам пришла Дарья Сергеевна. — Ласковым голосом запела Альбина.
— Я же сказал, что занят.
— Я ей так и сказала, но она настаивает.
— Ну, раз настаивает, пусть заходит. — Томным голосом заключил он.
— Ну, проходите. — С какой-то насмешкой произнесла помощница.
Я решительно открыла дверь. Войдя в кабинет начальника, сильно удивилась. Он был не один. Красивая брюнетка надевала платье, поправляла макияж.
Я невольно сглотнула. Он что, занимался с ней сексом? Директор сидел на столе, вытянув ноги. Его рубашка была криво застегнута, видно, что торопился. Ремень на брюках вообще болтался.
— Зачем пожаловали, Дарья Сергеевна? — Низким, хриплым голосом, который пробрался под кожу, спросил Соколовский.
— Я… Я… Ничего не хотела. Это не важно. — Развернулась и отправилась к себе.
— Стоять. — Тихим, но командный тоном произнес он.
Меня, как парализовало, не могла сдвинуться с места. Стройная брюнетка прошла мимо меня, на пороге развернулась, оценила взглядом.
— Пока, Рома. Звони. Не буду тебе мешать, оставляю тебя с твоим антиквариатом. — Подмигнула ему и вышла вон.
Это она про меня сейчас? Уже второй раз за день слышу, что я не по моде одета. Просто для меня есть вещи поважнее, чем одежда. Каждый месяц я отправляю небольшую часть зарплаты родителям, затем откладываю на машину. Одежду покупаю редко, но качественную.
Ублажительница босса закрыла дверь. Я так и стояла спиной, не решалась повернуться. Слышала звук застегивающейся пряжки ремня. Чувствовала его взгляд на себе.
— Так и будете стоять спиной?
— Нет.
— Повернитесь уже.
— У вас штаны расстегнуты и рубашка. — Зачем-то сказала это я. Меня вообще не должно заботить, что у него расстегнуто.
— Дарья Сергеевна, вас это так волнует?
— Хм… Нет конечно!
Я развернулась, подошла к нему. Лицо директора расплывалось в улыбке. Глаза насмешливо смотрели. Совсем ничего не стесняется. Нахал! А я тоже хороша, не могу отвести взгляд от его белоснежной улыбки.
— Может, хотите застегнуть мне её правильно? — Ещё больше прищурил глаза Соколовский.
— Я… Да как вы… Что вы… — Так и не смогла сформулировать мысль от возмущения, которое переполняло меня.
— Дарья Сергеевна, угомонитесь, это шутка. Н-да… С чувством юмора тоже плохо. — Обхватил он свой подбородок двумя пальцами, как будто думал, что со мной можно сделать.
— А с чем ещё у меня плохо?
— Да все у вас хорошо.
— Сказал "а" — говори и "б". Ой, говорите. — Совсем завелась я. Что не заметила, как перешла на "ты".
— Не берите в голову. Можно быть не эффектно женщиной, но все мужики тебя будут хотеть, будут мечтать отыметь во всех позах. Думать о тебе перед сном и в утренний стояк. — Обошёл меня вокруг Роман Георгиевич. Как зверь, который хочет запугать добычу.
Я чуть не оглохла от услышанного. Сердце в груди клокотало. Дыхание сбивалось. Ноги стали ватными. Это он сейчас про меня? Вообще охренел? Я сюда пришла работать, а не радовать глаз начальника. Какая разница, как я одета, главное, как выполняю свою работу.
— Роман Георгиевич, мне неприятно такое слышать. Не знаю, что в вашем понимании "эффектно выглядеть", но эту цель я не преследую. Если вас интересует именно это, то нам не по пути.
— Нечаева, успокойтесь. Продолжайте работать. — Подошёл к окну Соколовский, стал смотреть вдаль. Руки опять сунул в карманы.
Интересно, о чем он думает? Где-то слышала, что когда у мужчин руки в карманах, то он думает о сексе. А может, это я думаю о сексе? Даша, Даша… Ты скоро станешь, как большинство девушек этой фирмы, которая готова ноги раздвинуть перед боссом.
— Конечно, продолжу, как только верну вам телефон. — Положила айфон на его стол. — Я не буду принимать такие дорогие подарки от вас.
— Это не подарок. — Подошёл к столу Соколовский. Опёрся на него двумя руками. Впился в меня своими жадными глазами. — Меня не устраивает, что я не могу до вас дозвониться. Хочу, чтобы вы были на связи двадцать четыре часа в сутки.