Я кивнул.
— Не знаю, зачем он их ел. Они так подгорели, что там уже не пирог был, а какой-то активированный уголь. Он что, свято верил в то, что это поможет ему без последствий всё остальное съесть? — протянула Гертруда. — Теперь будет от моей еды две недели отпрыгивать…
— Не сказать, что ты выглядишь очень расстроенной по этому поводу.
— Ну так чего печалиться-то? — ухмыльнулась Гера. — Мне сытые досмотрщики ни к чему… Кстати, — на её губах заиграла хитрая улыбка. — Я заказала швею.
— Швею? — удивился я.
- Ну да. Для свадебного платья, — кивнула Гертруда. Улыбка её стала ещё шире, и я подозрительно изогнул брови, рассматривая девушку.
Не то чтобы свадебное платье — это очень необычное желание невесты. Конечно, брак у нас вроде как по планам фиктивный, хотя лично я совсем не против изменить положение, но это не отменяет, что надо обставить дело как можно натуральнее.
— Хорошо, — кивнул я.
— Я позвала фрау Эдвину. Это лучшая швея в округе! — дополнила Гертруда.
— Ладно, — пожал плечами я.
— И у нас принято… — она заморгала, — чтобы жених…
— Оплатить платье надо? Хорошо.
— Нет, ну не только, — Гертруда коварно усмехнулась. — Мне бы хотелось, чтобы ты поучаствовал в выборе платья. Посмотрел, как мне в нем будет.
Я удивленно взглянул на неё. Серьёзно? Она бы действительно этого хотела? Что-то как-то не верится… Но Гертруда улыбалась, смотрела на меня с такой искренностью, как будто вдруг обрадовалась нашей перспективе заключить брак. Уточнять, в своем ли она уме, я, понятное дело, не стал. Ещё не хватало рассориться окончательно, чтобы на меня потом не смотрели даже.
— Как скажешь, — усмехнулся я, кусая язык, чтобы не ляпнуть, что на неё без платья посмотрел бы куда охотнее. Впрочем, Гера и так дразнила, выбирая из своего гардероба приталенные платья с глубокими соблазнительными вырезами.
И если б только я обращал на это внимание! Так Казик, которому и так хотелось врезать или, что ещё лучше, поджечь его магическим огнем, тоже на неё заглядывался, разве что не облизывался только, но скоро и до того дойдет.
Ревность — разрушающее чувство, частенько напоминал нам инквизитор, но она — моя невеста. И если какая-то скотина попытается тронуть её хоть пальцем, да даже посмотрит в сторону Геры, я…
— Людвиг, — звонкий голос ведьмы заставил меня поднять голову. — Людвиг, с тобой всё в порядке? Ты как-то странно выглядишь. Я что, пироги Барбары тоже подала?
— А? — вздрогнул я. — Нет, Гера. Всё в порядке, — надо сказать ей, чтобы надела другое платье. Я ещё с головой насмотрюсь за годы семейной жизни, ведьмы, как и колдуны, стареют долго, и моя Гертруда будет такой не год и не два.
Впрочем, если я озвучу при ней это моя, то, скорее всего, буду изгнан из дома куда-нибудь в хлев.
В это мгновение я больше всего ненавидел магию, бурлившую в крови. Если с чувствами ещё что-то можно было сделать, хотя я как бы не очень пытался, то когда сила пыталась руководить мною, единственным сознательным желанием было сгрести Гертруду в охапку, запереться с нею в спальне и не выбираться оттуда ближайшие несколько недель.
Может, если б я сразу рассказал Гере всю правду, нам было бы проще. Но тогда она точно меня выгонит. Скажет, что я пытаюсь удовлетворить свои потребности за её счет и, в принципе, частично будет права. Главное, чтобы не проболталась Берта, а то с неё станется поделиться с кем-то "незначительным секретиком".
— Я пойду проветрюсь, — я наконец-то поднялся. — Прослежу за Казиком, мало ли, что этот придурок успеет сделать, пока шастает по нашей территории.
Дальше уборной вряд ли зайдет, учитывая то, что он съел, но мне и самому сейчас надо быть подальше от Гертруды…
— Людвиг, точно всё в порядке?
— Точно, — кивнул я.
— Ну ладно, — пожала плечами Гера. — Возвращайся, если что.
— Обязательно.
Её голос звучал как-то подозрительно мягко, а ведь совсем недавно Гертруда прибить меня была готова. Конечно, может, и привыкла уже, и поняла, что нам целесообразнее быть вместе, но моя магия, имеющая привычку вести себя неадекватно, так и подталкивала задать вопрос. Я смерил Гертруду взглядом, а потом, не удержавшись, подошел ближе.
— Ты же собирался идти к Казику? — удивленно спросила она. — Чтобы он никуда не заглянул…
— Он никуда не заглянет, — ответил я с такой уверенностью, что Гера, кажется, с трудом сдержала недовольное фырканье. — Он дальше уборной не зайдет. Отравился так, что едва на ногах держится.
— О, — девушка улыбнулась. — Вот оно что. А я думаю, чего он так на еду мою смотрит… А оно, оказывается, действенная штука — кулинария Барбары…