Я застыла, закусив губу, и даже забыла, что забыла ответить. Если у нас в самом деле вот так всё совпало, и мы чувствуем друг в друге истинную пару, то почему б не объединиться, не позволить любить друг друга? Я уже почти не чувствовала себя его несостоявшейся жертвой! Только вот ключевым словом в этом случае было именно это капризное "почти", и каждый раз, когда я задумывалась о том, что будет после, неуловимо вздрагивала.
Вдруг он солгал? Или истинная пара — это просто влечение друг к другу, и ничего больше? Вдруг мы так и не сможем познать счастье, как бы ни старались? И он так и останется для меня чудовищем, а не просто любимым мужем, который когда-то был… Не таким, как мне бы хотелось?
Я решительно тряхнула головой. Прочь эти дурацкие философские размышления! У нас зачем эти четырнадцать испытаний, чтобы мы в потолок плевали и смотрели друг на друга? Вот если пройдем их, наверняка же поймем, кто мы друг для друга!
Стук повторился, напоминая мне о том, что Людвиг всё ещё ждет снаружи, топчется на пороге, и я бросилась открывать дверь, даже мысленно отругала себя за то, что так долго мялась. Так можно и до ссоры довести.
Мужчина стоял на пороге, немного пристыженный.
— Берта сказала мне, фрау Эдвина прибыла. Ты вчера предлагала мне поприсутствовать, помочь с выбором платья. Не передумала?
— Не передумала, — кивнула я, не позволив тишине заполнить вновь затянувшуюся паузу. — Проходи. Мы ещё не начали! Думаю, ты, как жених, просто обязан помочь с решением!
— Хорошо, — кивнул Людвиг, улыбаясь. — Как скажешь.
Я посторонилась, пропуская его в зал, но Людвиг, проходя мимо, всё равно будто случайно задел мою руку своей. Браслеты соприкоснулись и едва слышно звякнули, напоминая о ставшей привычной за эти три дня тяжести. Я не ожидала, что так быстро втянусь, да и вес браслета больше не казался таким ужасающим, как тогда, когда все его бусины были черными. Может быть, роль играло так же беспокойство, что мы не сможем пройти ни единого испытания, тем более, понятия не имея, в чём они на самом деле заключаются?
Должно быть, именно так.
Сейчас думать об этом мне не хотелось совершенно. Вместо того, чтобы смотреть на белые бусины и считать, сколько там осталось ещё испытаний, я повернулась к фрау Эдвине и улыбнулась ей.
— Наверное, можем начинать? — уточнила скорее для проформы, чем потому, что сомневалась в том, что пора б нам уже и взяться за это платье.
— Да, милочка, — улыбнулась женщина. — Приступим, приступим… Идите сюда, снимем мерки, — я послушно подошла поближе, вставая на предложенный ведьмой-швеей невысокий табурет.
Она скептически окинула меня взглядом… А потом вдруг взмахнула рукой, и тонкая сантиметровая лента закрутилась вокруг меня. Казалось, этой женщине даже не надо было уговаривать меня снимать платье, колдовской предмет справлялся со всеми заданиями и так — но в какое-то мгновение я поняла, что пуговицы моего наряда расстегиваются сами по себе.
— Прикладывать-то мы к этому не будем, — пояснила с усмешкой ведьма. — А жених пусть посидит, посмотрит, какая у него красавица невеста! Хорошо, у нас нет дурацких традиций, что жениху нельзя видеть, как его невеста прекрасная выглядит!
— Но…
— И не вздумай протестовать! — велела мне замолчать фрау Эдвина. — Я уж вот сколько невест одела, сколько платьев исшила, сколько раз руки об иглы колола, пока эти заклинания плела, я точно знаю, что я делаю! Жених, которому невеста на себя в сорочке полюбоваться не дает, потом и в постели только с выключенным светом сможет!
Я покраснела, а вот Людвиг, зараза эдакая, громко расхохотался. Мне даже захотелось бросить в него какой-нибудь шпилькой и желательно попасть ею в глаз, но это опять-таки было отнюдь не лучшей идеей. Покалечу ещё, и за кого я потом замуж пойду? И наследство кому достанется? Казику?
Ну уж нет! Потерплю лучше своего инквизитора, он, по крайней мере, мне совершенно точно нравится…
К тому же, Людвиг и вправду смотрел на меня с каким-то плохо скрываемым восторгом, пока фрау Эдвина прикладывала одну ткань за другой… Как будто я действительно очень нравилась ему как женщина, и плевать на то, что нас с ним связывало море всевозможных обязательств.
В какое-то мгновение я даже расслабилась и позволила себе просто наслаждаться выбором тканей. Реагировала на них, правда, без особого восторга, пока фрау Эдвина не приложила ко мне нежно-голубого оттенка простую ткань, безо всяких узоров и вывертов… Но мои пальцы невольно уцепились в отрез, как будто я собиралась замотаться в него и помчаться под венец прямо сейчас.