- Не бойтесь. Меня зовут Сергеем, - добавил он.
Женщина внимательно посмотрела на посетителя своими холодными глазами и сказала медленно, четко, насмешливо, слегка растягивая слова:
- Ну, если Сергеем, то, конечно, это многое объясняет. И скажите, почему я должна Вас бояться?
ВВЧ шел за ней и злился, он не любил, когда его ставили в тупик.
- Садитесь, - сказала она и указала рукой на кресло.
Они сидели друг против друга, и он рассматривал ее: довольно темный коридор не дал такой возможности. Худенькая, невысокая, русоволосая, с бледноватым неулыбчивым лицом, светлыми и очень холодными глазами. Но... стрижка модная, лицо ухоженное, маникюр свежий, губы слегка тронуты помадой и легкий запах духов. Из украшений только тоненькая золотая цепочка вокруг запястья с одним брелком в виде какой-то экзотической птицы. В белых узких брючках, голубой футболке, словно, куда-то собралась. ... Нет, ничего особенного в женщине он не увидел. Так себе, совершенно обыкновенная, правда, довольно привлекательная. Знал он таких. Они живут, как ведро с водой несут, боятся пролить.
- Я Вас внимательно слушаю, - прервала его размышления женщина невыразительным ровным голосом.
- Вы куда-то собрались? Мы можем поговорить позднее, до вечера я свободен.
Видит Бог, он старался быть любезным.
- С чего Вы взяли? Я никуда не иду.
Вот так, ни мятого халата, ни торчащих в разные стороны бигудей, ни стоптанных тапочек, наконец, а ведь всего девять утра. Однако...
- Простите, можно мне стакан воды?
Женщина без всякого раздражения встала и принесла на небольшом подносе стакан и маленькую враз запотевшую бутылку.
- Такая устроит?
- Вполне.
Он подождал, пока она сядет, и сказал, внимательно вглядываясь в ее лицо:
- Я по поручению Артура.
В лице женщины ничего не дрогнуло.
ВВЧ, несколько обескураженный этим, открыл сумку и протянул ей лист. Она осторожно взяла его двумя пальцами и прочитала. Это было свидетельство о смерти Глинарского Артура Михайловича. Место захоронения - Екатеринбург, датой смерти значилось восемнадцатое августа. Рука женщины слегка дрогнула, она осторожно положила лист и убрала руки так, чтоб он их не видел.
- Вот, - сказал он, протягивая ей другой лист, - здесь все данные о месте захоронения, если Вас это интересует.
- Интересует, - откликнулась она, но руку так и не протянула.
Он немного подождал, потом положил лист рядом с первым.
- Еще он просил передать вот это, - на стол лег небольшой пакет. - Он был закрыт, я не знаю, что там.
- Не беспокойтесь, я знаю.
ВВЧ был удивлен, но постарался не показать этого.
- Здесь фотографии дочери, - он вынул из сумки большой желтый конверт.
И она опять откликнулась:
- Десять.
- Да, десять, - подтвердил ВВЧ. - Артур также оставил значительную сумму денег, я бы мог сегодня же перевести их на Ваш счет.
- Нет.
- Вы могли бы позднее передать их дочери.
- Нет, он уже оставил для нее подарок. Она получит его после окончания школы.
- Артур говорил, что Вы откажетесь, но я должен был спросить. Прошу учесть, что передумать Вы не сможете.
И опять едва слышно прошелестело:
- Я знаю.
Женщина становилась ему все более и более неприятной. Он не понимал, чем эта сушь господня могла так серьезно увлечь Артура. А тот еще говорил о любви, страсти, уж не привиделось ли ему?
- Если хотите о чем-то спросить, то спрашивайте, другого случая не будет.
ВВЧ постарался скрыть недовольство в голосе, и, кажется, ему это удалось.
Женщина немного помолчала, собираясь с мыслями, потом осторожно спросила, по-прежнему не поднимая глаз:
- Он не написал никакого письма, не просил ничего передать устно?
ВВЧ улыбнулся.
- Артур знал, что Вы об этом спросите, и велел передать дословно следующее: Все по-прежнему, ничего не менялось, ничего не изменится. Он сказал, что Вы поймете.
Женщина слегка кивнула головой, она поняла, что этими словами он напомнил ей о своей любви.
-Как он... умер?
- Артур просил не говорить об этом. Сказал, что того, что Вы знаете о нем, достаточно.
Она и вправду знала о нем все и ничего.
- У меня нет ни одной его фотографии, мне бы хотелось иметь несколько... для дочери.
ВВЧ кивнул головой.
- Артур позаботился об этом. Они лежат в конверте.
- Он говорил что-либо о дочери?
- Только то, что она очень красивая, такая, как он всегда хотел.
Женщина долго молчала, ВВЧ в какой-то момент даже показалось, что она не дышит, потом сказала все таким же ровным голосом:
- Спасибо. Я узнала все, что хотела.
ВВЧ в последний раз внимательно посмотрел на нее, словно желая все же увидеть то, что видел в ней Артур, но почему-то не сумел разглядеть он, но, поняв всю тщетность своих усилий, лишь молча пожал плечами и встал. Ему хотелось как можно быстрее попрощаться и уйти, потому что разговаривать с этой женщиной было таким же сомнительным удовольствием, как беседы беседовать с бледной молью. Однако дело есть дело, и оно выполнено. Вот только ребята его не поймут, если, вернувшись, признается, что ни в чем не сумел разобраться.