- Они ушли? - спросила она, стараясь управлять своими эмоциями.
- Да, - его голос звучал хрипло, - вы в безопасности.
В безопасности? Господи! Невозможно быть в безопасности вблизи от него!
- Итак, - спокойно сказал он, - мы пойдем в мою или в вашу комнату?
Потрясенная Марси смотрела на него и не обнаруживала в его глазах ни безразличия, ни насмешки. Ничего подобного. В них светились желание и нежность.
В мою или в вашу комнату?
Она прерывисто вздохнула. Ни один мужчина не задавал ей такой вопрос до сих пор. Она постаралась ответить, но единственный звук, который ей удалось произнести, был похож на мышиный писк:
- Что?
- У меня есть чертежные приспособления, - сказал он, - а нам нужно сделать наброски и планы, чтобы показать Клэр. Потом я займусь точными замерами, и мы изготовим чертежи на компьютере.
- Хорошо. - Ну конечно, он не имел в виду ничего, кроме работы. Она чувствовала, как смехотворны и ее предположения, и ее разочарование. - Ваша комната вполне подходит.
Ну что же, работа была той сферой ее жизни, в которой она ощущала себя спокойно и уверенно. Я профессионал, говорила она себе. И главное, пока будет сосредоточена на работе, она не сможет думать об Эвене, по крайней мере о физической стороне их отношений.
Но когда Марси шла за ним к лифту, даже когда она пыталась сосредоточиться на предстоящей работе, губы пощипывало, а кожа горела, и она понимала, что три следующие недели станут для нее очень серьезным испытанием.
Наблюдать за Марси во время работы так же приятно, как и целовать ее - так думал Эвен спустя два часа. Она то внимательно изучала свои заметки, то разговаривала сама с собой. Иногда она делала то и другое одновременно, расхаживая при этом по комнате.
Казалось, она не осознавала присутствия Эвена в комнате, хотя часто взглядывала на него, поднимая очки на лоб. Внезапно глаза ее загорались от какой-то новой идеи и она бросалась записывать ее в свой блокнот карандашом, который потом засовывала за ухо.
Эвен сидел за обеденным столом, набрасывая один за другим эскизы будущей постройки. Он понимал, что они приближаются к завершению проекта и на очереди тщательная проработка деталей.
Эвену очень нравилась ее взыскательность в работе, он и сам грешил тем же. В области строительства есть много людей, которые считают, что все и так сойдет, но он не мог с этим мириться, не выносил неряшливой работы и срезанных углов. У него годы ушли на то, чтобы подобрать подходящую строительную команду и поставщиков, мужчин и женщин, которые были так же тщательны и щепетильны в работе, как и он сам.
Он закончил уже десятый эскиз и передвинул его к ней по столу.
- Ну как?
- Почти годится, - она постукивала себя по подбородку, изучая рисунок. - Я думаю, надо сделать повыше потолок, тогда часовня будет напоминать собор. Венчание - это духовное и эмоциональное соединение двух людей. Соединение навеки. Мы должны создать обстановку, которая всячески поддерживает это обещание вечной любви и дружбы. Не только в умах и сердцах, но и в душах.
Он не знал, что ответить. Разговоры про сердца, обещания вечной любви не были его сильной стороной. Но ему было понятно, что ответ и не нужен. За эти пару часов он понял ее манеру работы. Она задавала сама себе вопрос или высказывала какое-то замечание, обдумывала его некоторое время, потом откладывала в сторону, затем возвращалась к отложенному, и постепенно все кусочки складывались в стройную и точную картину.
Он узнал о ней очень много: что ей нужны очки только для работы с текстом, что она любит, чтобы в воде не было льда, что никогда не смотрела реалити-шоу. Он чувствовал, что знает о Марси больше, чем о любой женщине, с которой когда-либо встречался.
Сейчас он наблюдал, как она, взяв карандаш из-за уха, дорисовала прямоугольное окно на эскизе и вернула ему.
- Может быть, вот здесь сделать окно из цветного стекла? Проходящий через него свет придаст пространству неземной вид.
Он кивнул.
- Чудесная идея. Правда, у нас нет времени изготовить его, зато есть две недели, чтобы найти подходящее готовое.
Лицо Марси светилось энтузиазмом.
- Охотничий азарт горячит кровь. Так говорила моя тетя Хэтти всякий раз, когда мы с ней шли в субботу на барахолку.
Эвен подумал, что если она продолжит вот так смотреть на него - раскрасневшаяся, зеленые глаза горят, - его кровь закипит прямо здесь и прямо сейчас.
Когда пару часов назад он довольно неожиданно для себя поцеловал ее, у него было при этом непреодолимое желание стереть с ее лица строгое выражение. Но в то же время он понимал, что, поскольку им надо вместе работать, его поцелуй должен быть простым и дружеским. Но вдруг случилось невероятное - она ответила на поцелуй. И уже не стало ничего простого и ничего дружеского.