— Ну что, милочка, поехали, поболтаем!
Ольга подняла на него невинные глазки и захлопала ими. Может, если бы майор не видел только что распластанную на земле Рогозину, он бы и купился, но сейчас ее вид его не тронул.
***
Сдав едва дышащую Галину на руки медикам, Коля торопливо шагал по коридорам без всякой цели. Несколько раз звонили из конторы, им он не стал ничего рассказывать, один раз генерал, требуя немедленных результатов и отчетов. Как только Гале не надоедало все это? С утра до ночи со всякой ерундой лезут…
За окном уже стояла густая темная ночь, когда в пустом коридоре появился медик. Николай Петрович, задремавший на стуле, тут же открыл глаза и подошел к нему:
— Ну что там, доктор?
— Все не так страшно! Укольчик я уже сделал… К сожалению, кислородных подушек у нас нет…
— И, что же делать? — Забеспокоился майор.
— Ну… Можете везти в другую больницу, но не думаю, что это целесообразно! Пациентка пришла в себя, скоро сможете ее забрать, если хотите…
— Конечно, хочу! А это не опасно, доктор?
— Жить будет! От электрошекера не умирают!
— Ну, как сказать…
— Сердце у нее работает исправно, электрокардиограмму мы сделали, а таблетки пить можно и дома, — спокойно рассуждал медик.
— А увидеть ее можно? Что она сама скажет?
— Проходите! Но тихо, другие пациенты спят!
Мужчина на цыпочках вошел в палату, где стоял не то храп, не то хрюкание. Рогозина лежала на нескольких подушках и вглядывалась в темноту. Яркий свет из открытой двери ослепил ее, и она прикрыла глаза рукой.
— Галя! Галюша! — Шепотом позвал он.
— Я тут… Коля, — ее голос несколько всхлипывал. — Что случилось? Я нашла…
— Я знаю! — Его ладонь поймала ее ручку. — Все хорошо. Они у Сереги… Он доставит! Не волнуйся!
— А где мы? Что это за звуки…
— Не, ну че бухтеть! — Послышался голос с одной из коек. — Дня, что ль, мало?
Галина Николаевна испуганно вздрогнула от неожиданности и прижалась к майору, тот нежно погладил ее по плечу и волосам.
— Все нормально, это больница… Врач говорит, тебя можно отпустить, но… Мне кажется…
— Пошли! — Она тут же спустила ноги на пол.
Оставаться в этом помещении, действительно, было сложно: удушающий запах лекарств и человеческого пота, храп во все глотки и скрипучая кровать — не располагали к покою. Опираясь на руку Николая, она нетвердой походкой вышла в коридор и снова зажмурилась от яркого света. Он прижал ее голову к своему плечу и, едва касаясь, чмокнул волосы.
— Так… Вы решили все же нас покинуть? — В коридоре появился медик.
— Да, — как можно тверже ответила пациентка.
— Головокружения есть? — Поинтересовался врач, щупая пульс. — Тошнота?
— Нет… Только слабость и горечь во рту, — профессионально ответила Галина Николаевна.
— Это пройдет! Побольше пить и лежать! Таблетки сейчас выпишу… Даже если ухудшения не будет, обратитесь завтра к участковому терапевту…
Она быстро кивнула, стоять становилось все сложнее, не смотря на Колину поддержку. Еще через четверть часа паре удалось — таки покинуть злачное место, придерживая женщину за талию, Круглов усадил ее в машину.
— Ну все, через часик дома будешь! Продержишься?
— Конечно…
Автомобиль выехал за территорию больницы под тихие Галины вопросы о том, как они ее нашли и что же с ней случилось. На трассе женщина замолчала и прикрыла глаза, начинало мутить и болела голова, она тяжело вздохнула.
— Что с тобой, Галя? — Николай Петрович быстро провел по ее руке. — Тебе плохо?
— Мутит…
— Зря мы, наверно, уехали! Может, обратно?
— Нет! — Тут же запротестовала она, открывая глаза. — Там еще хуже!
— Давай остановимся, — машина срулила на обочину и заморгала аварийками, — воздухом подыши…
Коля открыл окно и склонился к полковнику, не зная, что предпринять. С несчастным вздохом она прижалась к его плечу и протянула:
— Сейчас все пройдет… Так… бывает.
— Что бывает? — Не сразу понял мужчина.
— Симптомы отравления угарным газом… Так бывает…
— Маленький мой, — он нежно прижимал ее к себе. — Сейчас тебе таблеточки купим и водички…
Сердце сжималось не то от жалости, не то от нежности, он готов был бы сам словить пару пуль, лишь бы она перестала страдать! Его руки осторожно сжимали вздрагивающие плечики, поправляли волосинки, падающие на лицо. Майор не знал, чем помочь, что сделать, как будет лучше… Он же не медик, блин! Да и вообще давным — давно уже ни о ком не заботился!
Как оказывать первую помощь, куда звонить и что делать, он знал на отлично! Переподготовку сдавал успешно! Блин, лучше бы ввели курсы по утешению страждущих! Николай еще раз погладил ее по голове и, чмокнув в макушку, сказал:
— Ты… Постарайся поспать… Приедем в город, найдем круглосуточную аптеку…
Он склонился еще ближе к ней, пытаясь найти рычаг и опустить спинку кресла. От его заботы и ласки даже головная боль не казалась уже столь невыносимой. Рогозина попыталась улыбнутся и положила тонкие пальчики ему на щеку. Коля склонился совсем близко к ее лицу, так близко, что на ее коже отпечаталось его дыхание. Руки скользнули к его шее и обвили ее, с некоторым надрывом она произнесла:
— Спасибо…
— Не за что… Я просто не знаю, чем тебе бы помочь, — честно признался руководитель ФЭС.
Он бережно переложил ее голову на опушенную спинку сиденья и погладил по волосам. Ее руки разжались и выпустили его. Галя поудобнее устраивалась на сиденье.
— Уже… Лучше, — ее рука поймала его ладонь и положила себе под щеку.
— Это хорошо, — его облегченный вздох выдавал радость.
Склоняясь к ее лицу, он нежно прижимался к ее щеке или носу, гладил плечи и волосы, чмокал висок и тонкие пальчики. Галя улыбалась с закрытыми глазами, давая понять, как ей приятно, но отвечать на его ласку сил не было. Надо бы домой поехать! Уговаривал себя мужчина, но прикасаться к ней было еще большим наслаждением, чем смотреть.
Через некоторое время он все же вернулся за руль, и автомобиль медленно тронулся. Круглов старался вести машину, как можно аккуратнее, объезжая все выбоины и тормозя перед неровностями, что бы лишний раз не нарушить ее покой.
Въехав в столицу, первым делом он нашел открытую аптеку и помчался за препаратами, прописанными врачом. Галина Николаевна осталась в салоне и, приоткрыв глаза, смотрела как удалялась фигура любимого.
Может, теперь все наладится… Коля будет таким же внимательным и заботливым, даже когда она выздоровеет? И больше не будет судорожно дергаться, когда их руки нечаянно встретятся на столе или шарахаться в сторону, если их плечи сомкнуться в узком коридоре…
— Держи, попей… Врач сказал, — его возвращение отвлекло от мыслей.
— Коля, я сама врач! — Несколько недовольно перебила она.
— Извини… Я думал…
— Ты извини, — глотнув воды, женщина прижалась к его плечу. — Это из-за тошноты…
— Ничего страшного! Поехали?
Еще некоторое время автомобиль скользил по дорогам, и, наконец, показался знакомый двор. Галя даже немного удивилась, что ее бывший зам помнил сюда дорогу и даже подъезд! Последний раз он подвозил ее… Нет, для подсчета слишком болела голова… Лучше завтра.
— Ну… Это твой дом! — Несколько растерянно произнес Николай. — Тебя проводить? Или ты теперь сама?
— Не знаю…
На всякий случай руководитель службы припарковал машину к бордюру и вышел. Обогнув машину, он открыл дверь пассажирского сиденья и протянул Галине руку:
— Идем! Хотя бы до подъезда тебя провожу…