Она в замешательстве прикусила нижнюю губку, на ее лице была нерешительность, но ее ручка все же коснулась его ладони. Холодеющие пальчики нервно подрагивали в его руке, взгляд скользил по предметам и его невозможно было поймать. Николай Петрович не выдержал и поймал ее за подбородок:
— Что с тобой?
— Меня… Тошнит, — ее голос звучал почти естественно, — и голова болит…
Он понимающе кивнул и, щелкнув брелком сигнализации, повел женщину к подъезду.
— Если ты своей гостиной стесняешься, то я могу проводить тебя только до лифта… Или до двери! — Выпалил майор.
На мгновение ее рука потяжелела и покрылась испариной, но она быстро справилась с волнением:
— Надеюсь… Ты ключи взял с собой… Мои остались в кабинете…
Он порылся в кармане, вытащив связку, приложил ключ к замку домофона. Пискнув, дверь легко поддалась и вскоре оба попали в квартиру. Полковник опустилась на низкий стульчик в коридоре и, зевнув, потерла руками вески, он опустился рядом с ней на колени и заглянул в глаза.
— Как ты? Пойдем… Помогу тебе лечь…
Ее пальцы вновь сплелись у него на шее, оба медленно поднялись на ноги, слабость оставалась во всем теле, движения давались с трудом. У него сердце сжалось от жалости, Круглов поднял ее на руки и понес в комнату. Она и не сопротивлялась, лишь устало вздохнула. Опустив ее на кровать, Коля попытался стащить покрывало и накрыть ее.
— Я тебе чая заварю, ладно?
Не получив ответа, он покинул спальню. Галина смотрела в темный потолок, пытаясь сосредоточиться на какой — то одной мысли.
========== -Мне достаточно твоего согласия… ==========
Раз он знает про ее гостиную, значит, был тут… явно в ее отсутствие! Понятно, что искал ее после ухода из ФЭС! Или что — то другое искал?! Хотя, он не кажется удивленным по поводу увиденного, воспринял это… Как воспринял? Он же понял, что ее это беспокоит… Эти мысли вызвали новый приступ головной боли и женщина прикрыла глаза.
Коля осторожно просунул руку между подушкой и шеей женщины и приподнял ее, что бы она могла попить. Отхлебнув пару раз, больше ему в угоду, она снова опустилась на подушку и сосредоточилась на неприятных ощущениях. Еще какое — то время Рогозина слышала, как ее бывший зам ходил по комнате, потом все стихло, то ли он вышел, то ли она заснула, но отрываться от подушки, что бы проверить, было не возможно…
Открыв глаза в полной темноте, Галя не сразу поняла, где находится, тошнота и головокружения отпустили. Вспомнились ампулы, дым… И Коля! Коля?! Она села на кровати и поняла, что не одна в комнате В предрассветных сумерках фигура, спящая в кресле, была едва разлечима. Ее ноги коснулись пола и прошлепали босиком к креслу. От этого звука Николай открыл глаза и всмотрелся в темноту.
— Галя… Ты чего?
— Я… Нормально, — она, не задумываясь, устроилась у него на коленях.
— Ты замерзла? Или испугалась? — Его ладони провели по ее плечам.
Женщина морщила нос и жалась к нему, как маленький котенок.
— Соскучилась, — шепнули мягкие губки.
— Я тут, я никуда не уйду, — руки нежно гладили ее волосы и плечи.
Она чувствовала, как его пальцы запутались в растрепанных волосах и в глубине мыслей промелькнуло: «Попался!»
— Только не говори мне про состояние, которым ты не хочешь воспользоваться, — лепетал ее полусонный ротик.
Кровь ударила майору в голову и не только. Все его тело напряглось, особенно некоторые его части, он с силой сжал хрупкие плечики руками.
-Мне достаточно твоего согласия…
Женщина приподнялась и попыталась дотянуться губами до его лица. Едва заметное прикосновение теплых Галиных губок окончательно лишили его последних сомнений. Их нежная поверхность перемещалась по его лицу, горячее дыхание обжигало кожу. Осторожно поднявшись, он сделал шаг в сторону кровати вместе с бесценной ношей.
— Меня давно не носили на руках, — вздохнули губки на его щеке.
— Буду носить каждый день…
— Ты меня столько лет не замечал, — продолжались упреки.
— Рядом с тобой я других не замечал…
Опустившись на кровать, Галина Николаевна первым делом стянула с него футболку и прильнула щекой к мускулистому плечу. Сколько она грезила этими сильными руками, широкими плечами, мощным торсом… Многим женщинам в этом возрасте уже ничего не нужно, подолгу убеждала она себя, а мне нужен он! Только он! Никто больше… Ее пухлая нижняя губка осторожно прокладывала мокрый след от его плеча по грудной клетке. Головокружительный запах, который и раньше сводил ее с ума, полностью заполнил нос, рот, глаза, даже хотелось удержать его руками…
— Галюша, милая, остановись, — прорычал Николай Петрович.
— Почему?
— Ты меня остатков мозгов лишаешь…
— Зачем они тебе сейчас? — Она нехотя оторвалась от его кожи и переключилась на пряжку ремня.
— Я тебя даже раздеть не успею.
Майор с силой оторвал ее руки от своей одежды и убрал в сторон, она снова попыталась прикоснуться к нему.
— Сиди смирно! — Его тон не терпел возражений.
Отправив свои брюки в сторону, мужчина резким движением стащил с нее футболку, затем взялся за бюстгальтер.
— Почему мне нельзя прикоснуться к тебе? — Ее тихий голос звучал немного обиженно.
Коля вспомнил ее расстроенные глазки, когда они прощались у машин, он ведь собирался быть с ней нежнее и ласковее, это ведь не женщина на одну ночь, с которыми он встречается в силу работы или задания!
— Девочка, я опять кончу, так и не добравшись до твоей груди! — Не справившись с застежкой, он спустил лямки с плечиков.
Пока руки ловили ее округлости, она сама расстегнула лифчик и, отбросив в сторону, легла на спину.
— Теперь можно?
Бывший зам не удостоил ее ответом, он весь был занят столь долгожданным предметом. Мягкая округлая плоть всегда была скрыта под панцирем делового пиджака, а если он и видел ее в более свободной одежде, то перетянутую бюстгальтером, часто под бесформенной футболкой или свитером, скрывающими эти бесподобные формы.
Его руки торопливо перемещались по ее плечам, шее, груди, губы попеременно ловили то один, то другой сосок и, с силой втянув в рот, нежно массировали. Какие же они упругие и мягкие одновременно, размером как раз с его ладонь, которой можно полностью накрыть каждую. Устроив лицо в ложбинке между грудей, мужчина жадно втягивал запах ее тела, мыла и духов. Кто бы мог представить, что она так вкусно пахнет! Сколько же еще секретов осталось в этой очаровательной женщине, а он был уверен, что знает ее… Подсунув ладони под ее поясницу, он приподнял ее животик вверх и защекотал усами от груди вниз.
Сперва это казалось жутко щекотно и Рогозина просто извивалась в его руках, но затем она поймала себя на мысли, что вслед за его движением вниз, со всего ее тела собирается тяжесть животного желания и давит нарастающей болью между ног. Она попыталась сесть, но его руки держали ее слишком крепко, ноги свело судорогой и они перестали слушаться. Желание разрывало изнутри, не давая ни на чем сосредоточиться.
— Коля, — тяжело дыша.
Брюки быстро поддались, а маленькие трусики уже не могли ничему помешать, его рот с силой впился в ластовицу и без того изрядно намокшую. Ее желание завораживало, страсть, с которой она отдавалась, дурманила, сил сдерживаться уже не было. Маленькая тряпочка покинула бедра полковника и ее горячую кожу обожгло его сбивчивое дыхание. Колин язык едва успел коснуться ее отяжелевших от желания губ, как она вырвалась и запротестовала:
— Нет! Нет! Не сейчас!
— Я только хочу поцеловать тебя…
— У меня нет на это сил! Потом…
Она все же села на кровати и попыталась стащить с него остатки одежды. Остальные слова потерялся в стоне, и ему оставалось только догадываться о них, но все ее действия говорили о том, что она его уже больше не отпустит… Никуда! Ни к кому!