Мы молча ехали до дома моих родителей. Я украдкой следила за Матвеем. Он и впрямь выглядит усталым, хотя и не перестает при этом быть фантастически привлекательным.
Я потерла вспотевшие ладошки, замечая, что мы уже подъезжаем к моему дому. Мне мало было пути, и, не смотря на то, что мы перебросились всего парой фраз, даже молчать с Матвеем вместе было комфортнее.
Покровский остановил машину слегка в стороне, под деревьями, чтобы не преграждать проезд вдоль подъездов. На улице было уже совсем темно, лишь фонари освещали дорогу.
- Спасибо, что подвез, - улыбнулась я, развернувшись к мужчине.
- Не говори глупостей, - хмыкнул он.
Я замялась, не зная, что еще сказать. Ну и уходить просто так не хотелось. Все же я уехала только на выходные, я планирую вернуться. Просто нужно прийти в себя и успокоиться. А то все разом навалилось: диплом, косые взгляды сокурсников, уход Матвея и то, как он мне об этом сообщил.
Матвей ничего не спрашивал, видимо, давая мне возможность самой справиться с внутренними демонами.
- Я пойду, - произнесла я.
Мужчина кивнул. Я придвинулась к Матвею, решив на прощание поцеловать его в щечку. Но, как-то получилось так, что Покровский повернулся ко мне, и наши губы встретились.
Я прикрыла глаза, чувствуя вкус таких знакомых губ. Да, мы целовались только утром сегодня перед тем, как поехать в университет. Но то был обычный поцелуй, а сейчас он казался запретным.
Матвей языком приоткрыл мои губы, а я не смогла сопротивляться. Уже через мгновение я почувствовала тяжелую руку у себя на затылке, а поцелуй стал жестче, даже, наверное, агрессивнее.
Я обвила шею мужчины руками, а затем, совсем потеряв голову, перелезла через коробку передач к Матвею на руки.
Творилось какое-то безумие, мы словно оголодали друг по другу за эти двенадцать часов. Хотя, возможно, мы просто оба испугались, что наши отношения могут как-то измениться или вообще сойти на нет, я не знаю.
Но очнулась я, когда Покровский стягивал с меня куртку, а я ему активно помогала, при этом сама активно лапая его под рубашкой.
- Мы на глазах у всего двора, - хмыкнул Матвей мне в шею, запуская руки мне под свитер и накрывая грудь, - но мне, кажется, плевать. Я так по тебе соскучился.
- Мы еще утром были вместе, - улыбнулась я, прижимаясь сильнее к Матвею.
- Не важно когда, важно, сколько всего произошло за это время.
Я отлипла от тела мужчины, заглянув ему в глаза.
- Я люблю тебя, Матвей, - тихо произнесла я, проводя пальцем по его губам.
- Я люблю тебя, Крис, - так же тихо вторил мне мужчина.
Я наклонилась, нежно целуя мужчину в губы.
- Поехали домой, - попросил Матвей, когда я оторвалась от него. – Пока я не трахнул тебя на глазах того мужика, который уже минут десять выгуливает пса у одного дерева.
Я засмеялась, оглядываясь на свой подъезд, и четко поняла, что просто физически не смогу сейчас уйти к родителям, спать одна в постели. Я не правильно решила, что вдали от Матвея мне будет проще разобраться в себе. Без него мне даже дышать тяжело, что уж говорить о самокопании.
- Поехали, - улыбнулась я, возвращаясь к себе на сиденье. – Но так и знай, я еще на тебя обижаюсь. Так что тебе придется очень постараться, чтобы задобрить меня.
- Как-нибудь справлюсь, - усмехнулся Матвей.
До дома мы снова ехали молча, только теперь это было нетерпеливое молчание. Покровский сжал мою руку, периодически поглаживая ладонь пальцем. Я же закусив губу, смотрела, как за окном проплывают деревья и дома.
Стоило нам войти в квартиру, как мы тут же вцепились друг в друга. Матвей прижал меня к стене, приподнимая над полом. Я обхватила его ногами, пытаясь руками справиться с ремнем на брюках.
Поняв, что в таком положении очень сложно раздеться, Матвей со мной на руках отправился в спальню. И уже через несколько секунд я почувствовала спиной мягкий матрас, а затем тяжелое тело сверху.
- Как же я тебя люблю, Крис! – практически прорычал Матвей.
Я открыла глаза, поймав горящий взгляд моего мужчины.
- Я знаю, - тихо произнесла я.
Эпилог
- Диплом вручается Воробьевой Кристине Сергеевне!
Раздались громкие аплодисменты где-то в середине зала, и я, не сдержавшись, обернулась, прежде чем подняться на сцену.
Папа хлопал так, словно я не диплом получала, а как минимум медаль за честь и отвагу. Мама тихонько смахивала слезы тыльной стороной ладони, а вот соседнее место с ней было пустым.
Я знала, что сегодня у Матвея слушание дела в суде, он не мог не пойти. Но все равно так хотелось видеть его в зале, среди тех, кто гордится мной.