Только отношение между личностями, а также осознание ими уникальности и универсальности "вещей" как творений упраздняет измеримое pac–стояние между "здесь" и "там", "ближе" и "дальше". Только в личном отношении присутствие и отсутствие кажут себя в непротяженной и неизмеримой жизненной близости.
§ 38. ОТСУТСТВИЕ КАК ОПЫТ НЕПРОТЯЖЕННОЙ БЛИЗОСТИ
Однако пространственное присутствие, эта непосредственная близость по месту, еще более непосредственно связано с работой ума, измеряющего величину от–стояния. Такая работа сопровождается чувственными раздражениями, связанными с измерениями, то есть опредмечиванием пространства. Поэтому познать непротяженное пространство личного отношения, исходя из пространственного присутствия, очень трудно, если вообще возможно. Определение величины отстояний в протяженном пространстве, особенно применительно к предметам, находящимся в непосредственной близости по месту, представляет собой неизбежно автоматическую деятельность сознания. Она может переживаться как заменитель отношения в том случае, когда речь идет об осознании отстояний в пределах опредмеченного пространства. Поэтому то не выразимое в количественных мерах "напротив", которое характерно для личного отношения, прежде всего и главным образом постигается через отсутствие.
Жан–Поль Сартр подробно проанализировал реальную связь личного отсутствия с пространством[330]. Намерение Сартра состояло отнюдь не в том, чтобы выявить личностное измерение пространства, указать на личное отношение как на предпосылку такого опыта отсутствия, который переживается как опыт близости. Однако всякий может убедиться в том, что у Сартра осознание непосредственности личного отношения возможно только тогда, когда человек осознает пространство отсутствия.
Сартр приводит пример из повседневной жизни, чтобы ярче показать реальную связь между отсутствием и непосредственностью личного отношения[331].
Предположим, что в кафе, где я обычно встречаю моего друга Пьера, он сейчас отсутствует. Я прихожу в кафе с опозданием и не нахожу Пьера: его здесь нет. Я ищу его в пространстве кафе, и мои поиски открывают мнереальность отсутствия Пьера в измерениях этого конкретного пространства. Кафе, с его столами и стульями, где мы обычно сидим, с его зеркалами, с его тяжелым от людского дыхания и дыма воздухом, с его завсегдатаями, разговорами, звяканьем чашек и рюмок, — все это предстает передо мной как конкретное пространственное целое, в котором отсутствует Пьер; и каждый элемент этого пространства делает отсутствие Пьера чем‑то реально существующим[332]. В том, что Пьера здесь нет, я убеждаюсь не просто с одного взгляда, брошенного в знакомый угол, на тот конкретный стул, где обычно его застаю. Пьер отсутствует в пространстве кафе в целом:[333] кафе "являет" мне отсутствие Пьера, "наполняется" для меня отсутствием Пьера. И как раз такое "не вмещающее" Пьера пространство удостоверяет для меня существование Пьера с большей очевидностью, чем если бы он присутствовал в этом месте[334]. Я убеждаюсь в том, что Пьера здесь нет; и этот опыт оказывается для меня переживанием непосредственной связи с Пьером, которое вызвано конкретным пространством его отсутствия[335]. При этом аналогичный опыт, тоже истинный, но только с точки зрения разума (например, "здесь нет Веллингтона" или "нет Поля Валери"), не имеет для меня никакого значения, не составляет опыта отношения и близости через отсутствие[336].
Пьера здесь нет, и тем не менее он именно сейчас непосредственно существует для меня в конкретной непротяженной близости. Измеримое в своей протяженности пространство кафе открывает мне отсутствие Пьера как жизненную достоверность его существования, как опыт непротяженного "напротив", как мою личную соотнесенность с Пьером. Когда Пьер здесь, тогда пространство не имеет того личностного измерения[337], которое сейчас мне открывается через его отсутствие. Когда Пьер здесь, тогда имеет место конкретное присутствие в определенном месте; моим сознанием оно воспринимается как самоочевидное. Но сейчас, когда Пьера здесь нет, самоочевидность пропадает, сознание перестает работать автоматически. И тогда наступает до–сознательное узнавание того непротяженного пространства, в котором существует личное отношение. Теперь Пьер становится прежде всего вторым членом непосредственного отношения. В качестве такового он упраздняет объективированное измеримое отстояние. Отсутствие Пьера "определяет" жизненное пространство экзистенциальной близости. Благодаря отсутствию существование сознает себя как динамичный эк–стаз "навстречу" второму члену личного отношения.
331
Idem, p. 44-46. Я пересказываю этот пример отчасти в измененном виде, в соответствии с моей собственной терминологией.
332
"Lorsque j'entre dans ce café, pour y chercher Pierre, il se fait une organisation synthétique de tous les objects du café en fond sur quoi Pierre est donné comme devant paraître" ("Когда я вхожу в это кафе в поисках Петра, происходит синтетическая организация всех предметов кафе, на фоне которых Петр дан как должный присутствовать"). Op. cit., p. 44.
333
"Pierre n'est pas lá; cela ne vout point dire que je découvre son absence en quelque lieu précis de l'établissement. En fait Pierre est absent de tout café" ("Петра здесь нет: это означает вовсе не то, что я обнаруживаю его отсутствие в некотором конкретном месте заведения. В действительности Петр отсутствует во всем кафе"). Op. cit., p. 45.
334
"Je m'attendais à voir Pierre et mon attente a fait arriver l'absence de Pierre comme un événement réel concernant ce café, c'est un fait objectif, à présent, que cette absence, je l'ai decouverte et elle se présente comme un rapport synthétique de Pierre à la piéce dans laquelle je le cherche" ("Я ожидал увидеть Петра, и мое ожидание - причина того, что отсутствие Петра происходит как реальное событие, связанное с этим кафе. Теперь это объективный факт, что это отсутствие открывается мною и предстает как синтетическая связь Петра с помещением, в котором я его ищу"). Op. cit., p. 45.
335
"Et, certes, l'absence de Pierre suppose un rapport premier de moi à ce café" ("И, несомненно, отсутствие Петра предполагает мою прежнюю связь с этим кафе"). Op. cit., p. 45.
336
"...sont de pures significations abstraits... ils ne parviennent pas à établir un rapport réel entre le café, Wellington ou Valéry: la relation: "n'est pas" est ici ssimplement pensée" ("Это чисто абстрактные значения... Они не приводят к установлению реального отношения между кафе, Веллингтоном или Валери: отношение "здесь нет" в данном случае просто мыслится"). Op. cit., p. 45.
337
Здесь διάσταση - не в смысле "апо-стаза", а в метафорическом смысле перспективной глубины, dimension.