Теперь появляются развалины, похожие на старую стену, которую вы показывали мне, нарисованную на бумаге. Вы, кажется, называли ее Сфинксом. Там как бы колонна, на которой стоит статуя; ее верхняя часть – женщина, нижняя – рыба. Кажется, она держит что-то в руках, похожее на мох, или она спит на нем… Какой странный вид! Тут много незнакомого вида людей! Это маленькие женщины и дети. К ногам их привязаны подошвы. Они что-то собирают на земле и кладут в корзинки… Теперь все исчезло». [23, март, 1887]
Видение это Блаватская пояснила в письме следующим образом: «Это похоже на храм Таши-ламы вблизи Шигадзе. Он построен из материала, похожего на мадрасский цемент, отражающего свет, как мрамор. Поэтому храм, насколько я помню, называют снежным „Хаканом“ храмом. На крыше нет ни солнца, ни креста, а нечто подобное, называемое „алгерно-дагоба“, – треугольник на трех колоннах с золотым драконом и глобусом. На драконе свастика… Я не помню никакой выложенной камнем дороги. Такой нет, но храм находится на возвышенности и к нему ведут каменные ступени. Сколько их – не помню. Мне никогда не разрешали войти внутрь и я видела храм только снаружи, его внутреннее убранство мне описали…
Почти все храмы Будды (Сонгиасы) построены из желтого камня, который добывают на Урале и в Северном Тибете. Я не знаю его названия, но он похож на желтый мрамор. «Мужчиной в белой одежде» мог быть Учитель, а второй, с «бритой головой» – кто-нибудь из старших «бритоголовых» священников. В этих храмах всегда имеются «двигающиеся картины», на которых показываются геометрические фигуры и математические знаки. Они служат для обучения учеников, изучающих астрологию и науку о символах. «Ваза» – должно быть одна из тех китайских ваз, которые находятся в храмах, имея самые различные назначения. В углах храма стоят статуи разных богов (Дхианов). Крыша (чаще всего) опирается на несколько деревянных колонн, которые разделяют ее на три параллелограмма. Блестящее зеркало «Мелонг» (круглое, как солнце) часто помещают посредине крыши. Я сама однажды приняла это зеркало за солнце.
На куполах иногда имеется тонкий шпиль, пронизывающий золотой диск или серп месяца, опирающийся на глобус со свастикой на нем. Спросите у этой женщины, не видела ли она надпись: «Ом трам ахри хум» (Om tram ah hri hum). Ее часто пишут на Мелонге (круглом медном зеркале) для охраны от злых духов.
Храмы эти, обычно, окружены сосновыми лесами, потому что их и строят непосредственно в таких лесах. Там еще растут: слоновая груша и какое-то китайское дерево, из плодов которого приготовляют чернила. Озеро там безусловно имеется и кругом много высоких гор, если это то место, где живет Учитель. Если же это Шигадзе, то его окружают лишь небольшие возвышенности. В Мела-Гулпо имеются статуи саламандр и сильфов (духов воздуха), похожих на «сфинксов». Только у них нижняя часть тела окутана облаком, это не рыба. Крестьяне там прикрепляют к ногам только подошвы, как сандалии, и у всех кожаные шляпы. Это все. Этого достаточно?» [19, январь, 1896]
Глава 22
В Ашраме Учителя
Почему прошло так много томительных лет, прежде чем она достигла своей цели? Почему так продолжительны были ее поиски и так много было неудач? «Начиная с первой встречи в 1851 году, когда я впервые увидела Учителя в физическом теле, у меня никогда не было сомнений в нем», – говорила она. Но одного доверия ему недостаточно. «Прежде чем душа сможет предстать перед Учителем, стопы ее должны быть омыты кровью сердца», говорится в книге «Свет на Пути».
Вспоминая «семь лет, предшествующих посвящению», полных борьбы со всякого рода воплощениями зла и легионами чертей, она писала в 1875 году полковнику Олькотту: «…подумайте прежде чем дать свое согласие». И далее в том же письме: «Я, бедная посвященная, знаю, что в моей жизни означает слово «пытайтесь», и как часто я дрожала, боясь, что неправильно поняла Его повеления и что буду наказана за то, что выполняя их, зашла слишком далеко». Слово «пытайтесь» можно рассматривать, как постоянный призыв Учителя. Когда с Ним познакомился полковник Олькотт в Нью-Йорке, Он говорил ему: «Тот, кто Нас ищет, находит Нас… Пытайтесь… Не бросайте Клуб. Пытайтесь…» и т. д. Махатма К. Х. писал Синнету: «Вы знаете наш девиз и что практическое его применение исключает слово „невозможно“ из языка оккультиста. Если он не устает в своих попытках, он может открыть главное – свое истинное Я». [23, март, 1922]
Быть может главным препятствием для Блаватской был ее «Долгоруковский» темперамент, который столько осложнений вызвал в ее жизни в годы детства и юности. Его надо было переплавить, и только она одна могла это сделать.
Полковник Олькотт писал: «Я спросил (Учителя), почему ее пламенный темперамент нельзя было поставить под постоянный контроль, и почему нельзя было переделать ее в спокойную, владеющую собой, женщину, какой она и была при некоторых обстоятельствах?» В ответ ему было сказано, что подобное воздействие привело бы ее к неминуемой гибели. Ее тело оживлял огненный и стремительный дух, который уже с детства не терпел никаких ограничений. И если бы ее чрезвычайной энергии, обуревавшей ее тело, не был дан выход, результат был бы фатальный.
«Мне посоветовали познакомиться с историей ее рода – Долгоруких, и тогда я пойму, что это значит. Я ознакомился с этой историей, начиная с Рюрика (девятое столетие) и увидел, что этот воинственный род всегда отличался сверхъественным мужеством, проявлением бесстрашия в самые критические моменты, страстной любовью и личной независимостью. Стремясь достигнуть желаемого, они никогда не боялись возможных последствий. В этом отношении типичным был князь Яков Долгорукий, сенатор Петра I. Однажды, будучи в сенате при полном собрании его членов, он разорвал на мелкие клочки какой-то царский указ, который ему не понравился. На последующую угрозу царя он ответил: „Вы можете подражать Александру (Македонскому), но во мне вы найдете человека, подобного Клиту“.
Таков был и характер Блаватской. Она не раз мне говорила, что не даст владеть собой никакой силе, ни на земле, ни вне ее. Единственными Существами, пред которыми она преклонялась, были Учителя, но даже с Ними она была временами настолько воинственной, что при таком состоянии ее духа, даже самые мягкие из Них не могли, или вернее, не хотели приближаться к ней. Чтобы достичь такого состояния, когда бы она могла свободно общаться с Учителями, ей необходимо было (как она сама патетически меня уверяла) многолетнее самовоспитание. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь другой вступил на путь с такими трудностями или с большим самопожертвованием». [18, т.1, с. 257—259]
«Есть еще другая, очень важная, причина, почему Учителя не могли насильно, без ее собственного желания, смягчать и утончать характер Е.П.Б. Это было бы незаконным вмешательством в ее личную Карму… Вмешательство парализовало бы ее необузданный темперамент, но ослабило бы ее другие качества, что было бы тяжелой несправедливостью и ни на йоту не ускорило бы ее эволюцию. Это подобно тому, как постоянно держать человека под волей гипнотизера или подвергать больного постоянному воздействию наркотика». [18, т.1, с.263]
«Конечно, ее легко возбуждаемый мозг не вполне соответствовал той деликатной миссии, которую она взяла на себя, но Учителя мне говорили, что, несмотря на это, она была лучшей из всех подошедших. У Них она вызывала особое доверие – она готова была всем рисковать и перенести любые трудности. Больше чем кто-либо другой, владевшая психическими силами, подгоняемая чрезвычайным энтузиазмом, неудержимо стремящаяся к своей цели, физически очень выносливая, – она была для Них самым подходящим, если и не всегда послушным и уравновешенным посредником.
У другого быть может было бы меньше ошибок в литературных трудах, но он не выдержал бы, как она, семнадцатилетнего напряженного труда и лет на десять раньше ее покинул бы свое тело. И тогда очень многое осталось бы для мира неизвестным». [18, т.1, с.259]
О жизни Е.П.Б. в Ашраме Учителя у нас имеется очень мало сведений. Одно из самых интимных находим в ее письме, которое она написала Синнету 6 января 1886 г.: «…Я опять была (это было много лет тому назад) в доме Махатмы К. Х. Я сидела в углу на циновке, а Он шагал по комнате в своем костюме для верховой езды, Учитель (М.) разговаривал с кем-то за дверью.