— Не надо. Просто бордовый, без этикеток, — ответил я.
Когда Грегори принес нужный, Стефан уже закончил устраивать меня в кресле.
— Спасибо, — поблагодарил я Грегори, когда Стефан принялся завязывать галстук на моей шее, — вы можете быть свободны на ближайшие пару часов, — я отпустил его, не желая, чтобы он сталкивался с кем-то из моей почти прошлой жизни.
***
Перебравшись в кабинет, я расположился у окна. Но я не замечал красоту весеннего сада — мой взгляд был прикован к подъездной дорожке. Ровно в пятнадцать минут второго я увидел три знакомых автомобиля. Мой слух уловил, как гости вошли в гостиную, как стали подниматься по лестнице, обмениваясь ничего не значащими фразами. Вдохнув полной грудью, я приказал себе выбросить прочь всякое волнение и развернул кресло ко входу.
Волчья стая тепло поприветствовала меня, и я отчетливо увидел в их глазах торжество. Всем им я был, как кость в горле. Я ведь следил за каждым их шагом и вот теперь — оказался устранен. Я стал безопасен! Только во взгляде премьера читалась некоторая озабоченность. Он понимал, что без меня все будет не так-то просто.
— Я очень рад, мистер Холмс, что вы смогли принять нас в своем доме, — поприветствовал меня премьер, начиная сложный разговор.
— Вам еще не доводилось быть моим гостем, господин премьер-министр, — учтиво ответил я.
— Как ваше здоровье? — поинтересовался министр обороны, а по совместительству один из моих заклятых врагов.
— Достаточно хорошо, — приторно улыбнулся я.
— Я думаю, мы не станем понапрасну тратить время и утомлять вас, мистер Холмс. — Улыбка премьера вышла натянутой. — Ваш код доступа должен быть передан лорду Фейрфаксу.
Лорд сделал шаг вперед и поприветствовал меня. Я знал его как человека щепетильного в отношении государственных дел, но очень непостоянного в любовных связях. Идеальную замену найти мне было невозможно, и член Тайного Совета Королевства, лорд Фейрфакс, был лучшим вариантом.
Антея, державшаяся все это время чуть в стороне, подошла к столу, достав из сумки планшет. Прошла всего пара минут, как он загрузился, и запустилась нужная программа.
— Требуется ваш отпечаток ладони, мистер Холмс, — сказала она так, будто бы я не знал, как будет проходить процедура. На самом деле Антея молчаливо спрашивала моего согласия — кто-то должен был поднести мою руку к планшету.
— Хорошо, мисс Антея, — сказал я, разрешая прикоснуться к себе.
Женщина осторожно приложила мою ладонь к экрану, и по нему тут же прополз луч сканера. Программа высветила окно запроса нового кода. Переместив мою руку на подлокотник, Антея подошла к лорду Фейрфаксу.
— Подтвердите, мистер Холмс, — сказала она после того, как Фейрфакс назначил новый код доступа, и снова приложила планшет к моей ладони. Сканер опять пробежал по поверхности, после чего программа выдала оповещение о завершении процесса смены кода.
Вот и все. С этой минуты я лишился власти. Антея уложила мою руку на подлокотник, расправила замявшийся рукав пиджака.
— На этом все, мистер Холмс, — сказал премьер. — Эти люди были свидетелями добровольности передачи кода доступа, — он кивнул в сторону присутствующих.— Благодарю вас за все, что вы сделали для страны, — слова вышли немного церемонными, но другие были неуместны.
— Я надеюсь, вы сможете решить все проблемы, — ответил я, ощущая, как внутри меня разверзается ледяная пустыня.
Премьер кивнул мне и попрощался. Вот так быстро. Больше я не был нужен никому из них. Я стал рядовым подданным Ее Величества. Теперь я буду узнавать новости из кулуаров только от Антеи. Вот так оказалась перевернута предпоследняя страница моей жизни.
Оставшись в одиночестве, я смотрел на свой кабинет и не мог представить, для чего он мне теперь нужен? Что я стану тут делать? Все в нем напоминало о прошлом, о времени от которого пришлось отказаться. По собственной воле по велению судьбы.
Мне было трудно находиться в этом помещении, и я поспешил перебраться в спальню. В какой-то момент я настолько погрузился в невеселые мысли, что не заметил вошедшего следом Грегори. Стоило предугадать, что он будет где-то поблизости! Теперь я не был уверен, что смог скрыть от него все обуревавшие меня чувства.
— Я могу чем-то помочь? — спросил Грегори и это стало последней каплей. Натянутые до предела нервы начали рваться один за другим. Мои пальцы предательски задрожали на джойстике.
— Хочу лечь, — сказал я, понимая что только так смогу избавиться от вопросов.
— Вам плохо? — В два шага Грегори оказался рядом и нагнулся, заглядывая мне в глаза. В его взгляде я увидел неподдельное волнение и немного испуга.
— Нет. Просто уложите меня. Пиджак и галстук снимите, — попросил я.
Грегори кивнул и стал осторожно раздевать меня. В этот момент мне было все равно, кто занимается этим. Он уложил меня, заботливо поправил подушку и мимолетно погладил по волосам. Это был странный жест, но в тот момент я не придал ему особого значения.
— Что-нибудь нужно? — спросил Грегори, очевидно, намекая на помощь медиков.
— Книга, — сказал я, понимая, что должен погрузиться в другой мир. — Шкаф в углу, — уточнил я.
Грегори быстро подошел к нему, открыл и некоторое время внимательно изучал содержимое.
— Что мне прочесть для вас? — предложил он, думая, что я не в состоянии справиться с этим.
— Я сам прочту. «Большие надежды», Диккенс, — я назвал книгу. — На полке внизу есть все необходимое. Достаньте это и поднимите меня повыше.
Грегори нагнулся и вытащил из шкафа сделанную для меня подставку для чтения книг. С ее помощью лежа я мог самостоятельно читать. Чтение всегда было одним из моих любимых занятий, а в первое время после несчастного случая и вовсе стало необходимо, как воздух.
Определенно, Грегори был прирожденной сиделкой. Он очень осторожно приподнял меня, убедился, что мне удобно с еще одной подушкой под спиной и проверил, не поставил ли на меня подставку. Все это он проделал очень ненавязчиво и мягко, дотрагиваясь до меня удивительно теплыми и успокаивающими прикосновениями. В тот момент я бы многое отдал, чтобы иметь возможность попросить его сесть рядом и держать меня за руку, пока я не уйму бурю в душе, но я не мог так поступить. Я не должен был показывать Грегори себя настоящего и любящего.
— Удобно? — уточнил он, раскрывая передо мной книгу.
— Да. Дайте палочку.
— Может быть, мне, все же, почитать? — Грегори с сомнением посмотрел на искусанный кончик палочки, держа которую во рту я мог переворачивать страницы.
— Я сам, — сказал я и приоткрыл рот.
Зажав зубами вложенную Грегори палочку, я сделал вид, что полностью сосредоточился на книге. Но Грегори не спешил покидать комнату: он подошел к шкафу и стал изучать его содержимое. Что ж, я не был против, чтобы он узнал обо мне чуть больше, но только не сейчас, когда мне хотелось сбросить маску контроля.
— Фы мофыте быть сфободны. — Я не мог внятно говорить, держа в зубах палочку, но Грегори понял меня.
Он молча кивнул, закрыл шкаф и вышел.
***
История Филипа Пиррипа настолько поглотила меня, что я не заметил, как наступил вечер. Иногда мне приходилось делать перерывы, когда челюсть слишком уставала, и я понимал, что еще немного, и ее сведет судорогой. Тогда я выпускал палочку изо рта и с ювелирной сноровкой придерживал ее подбородком. Если бы я уронил ее, мне бы пришлось вызвать кого-то на помощь, но я не хотел никого видеть. Мне требовалось одиночество, чтобы навести порядок в бушующих эмоциях. Часть моего разума отказывалась принимать случившееся, и это чувство было мне знакомо. Что-то подобное я ощущал в первые дни после несчастного случая — мой разум не верил, что тело больше не подчиняется сигналам мозга. Но тогда мои глаза могли подтвердить всю суровость реальности, а здесь… Случившееся днем казалось мне каким-то плохим сном и я должен был обязательно проснуться, но… Я в который раз получил напоминание о реальности происходящего, когда Грегори заглянул в мою комнату ближе к вечеру. Его взгляд был слишком настороженным и в нем отчетливо сквозила жалость ко мне.