Когда торги перевалили за сто пятьдесят тысяч, осталось лишь двое потенциальных покупателей — я и Марк. Мне было ясно — он ввязался в торг лишь из-за меня.
— Мистер Холмс, цена же уже сто семьдесят тысяч! — шепнул мне Грегори, сделав очередную ставку.
— И что? — я изогнул бровь. — Как я и говорил — торгуйтесь до победы.
Он лишь покачал головой и увеличил цену. Я знал — очень скоро мой соперник сдастся. Его финансовые ресурсы ограничены благодушием его дяди.
— Продано за сто восемьдесят тысяч участнику с номером тридцать семь! — С легким стуком аукционист опустил молоток. Послышались аплодисменты, пара стоявших рядом человек поздравила меня с удачной покупкой.
— Это все? — Грегори немного удивился тому, что я щелкнул джойстиком и предпочел удалиться.
— Все. Другие лоты меня не интересуют, — ответил я и направился к началу холла, туда, где свежего воздуха было в разы больше. — Подождем начала оперы там, где не так душно. — Я заметил как Грегори тут же нахмурился: опера точно не входила в его планы на вечер. — Я бы предпочел вообще покинуть это мероприятие, но это дурной тон. Вам придется послушать вместе со мной «Богему».
Грегори вздохнул, пригубил коктейль, и тут я увидел его обеспокоенный взгляд, направленный куда-то за мою спину. Развернув кресло, я понял в чем была причина.
— Майкрофт! — Марк, широко улыбаясь, решительно подошел ко мне.
Инстинкт полицейского в Грегори сработал молниеносно — он шагнул вперед, готовый в любой момент вынудить незваного гостя отступить.
— Рад тебя видеть в добром здравии Марк, — произнес я как можно более приторным тоном. Тот, кто знал меня, должен был понять, насколько мне не хочется терпеть его общество.
— Я не рассчитывал увидеть тебя здесь, — сказал Марк, награждая Грегори напряженным любопытным взглядом. Он сгорал от желания узнать — кто же это рядом со мной.
— Решил немного развеяться. Я не пропускаю летний аукцион, ты же знаешь, — улыбнулся я. — Не думал, что он стал интересовать тебя, — я не мог не подколоть Марка. Я знал истинную причину его появления здесь.
Марк прикусил губу и бросил на Грегори еще один изучающий взгляд.
— Не представишь меня своему спутнику?
— Это мистер Лестрейд. Давний друг моего брата и мой очень хороший друг, — я надел на губы дежурную дипломатическую улыбку.
— Рад знакомству, мистер Лестрейд! — Они обменялись рукопожатиями. — Я Марк Паркер, — он все еще сверлил Грегори взглядом.
— Если у тебя нет ко мне другого разговора, я бы предпочел остаться с мистером Лестрейдом вдвоем, нам есть что обсудить, — я намекнул Марку, что не хочу терпеть его присутствие. От меня не укрылось огорчение, мелькнувшее в его взгляде.
— Не буду вам мешать. — Он отвесил почти церемонный полупоклон и удалился.
Проводив его взглядом, Грегори вопросительно посмотрел на меня. Безусловно ему хотелось узнать чуть больше о моем окружении, но я предпочел не давать никаких пояснений. Моя личная жизнь не касалась Грегори. Особенно учитывая то, что теперь она была в прошлом.
— Ваши места готовы. — К нам подошел администратор театра, чтобы проводить в зал.
На всех мероприятиях в Ковент-Гардене ложа на втором ярусе у сцены была закреплена за мной. Сейчас из нее вынесли все кресла за исключением одного, чтобы я мог без помех заехать и развернуться. Немного поманеврировав в тесном пространстве, мне удалось расположиться оптимальным образом: обзор сцены был превосходным, и при этом я не мешал Грегори, который лишь немного передвинул свое кресло вглубь ложи.
Мне уже доводилось видеть «Богему», но всякий раз эта история, начинавшаяся в рождественский сочельник в настывшей мансарде в Латинском квартале Парижа, очаровывала меня. Трудно сказать, что именно привлекало — музыка, сюжет или голоса певцов. Я расслабился и прикрыл глаза, наслаждаясь идеальной акустикой зала. Какой бы совершенной ни была аудиосистема у меня дома, все равно она не звучала так, как живые инструменты.
В момент, когда неизлечимо больная Мими и Рудольф решили оставаться вместе до весны, хотя и не верили, что увидят ее вместе, я ощутил прикосновение Грегори к моей руке. Я скосил взгляд и увидел волнение, написанное на его лице.
— Все в порядке, мистер Лестрейд. — Я понял: то, как я шевелил пальцами в такт, Грегори принял за спастику. — Наслаждайтесь музыкой.
Мне бы хотелось, чтобы теплое сильное прикосновение продлилось чуть дольше, но Грегори убрал руку и отстранился.
Сразу же после завершения действа, Грегори оставил меня на несколько минут одного, отлучившись в туалет. Я расположился в холле, периодически кивая проходившим мимо знакомым, когда заметил неприятный сюрприз — по лестнице, по которой должен был пройти Грегори, шел Марк. По всем признакам стало ясно — он очень сильно пьян. Я почувствовал, как сердце напряженно сжалось — выпив, мой бывший любовник плохо отдавал себе отчет в том, что делал. Если сейчас он встретится с Грегори, и что-то подтолкнет его к откровению, то… Будь у меня возможность, я бы уже бежал по этой треклятой лестнице, чтобы увести Марка подальше!
Я надеялся, что Марк успеет спуститься до того, как появится Грегори, но нет! Удача была не на моей стороне! Я с замиранием сердца увидел, как Грегори подхватил Паркера под локоть и заботливо довел до перил. На моих глазах они обменялись несколькими фразами. Как назло в этот момент проходившие мимо перекрыли мне обзор, и я не мог понять по выражению лица Грегори, сказал ли ему что-то лишнее Марк или нет!
Передав Марка его сестре, Грегори поспешил ко мне. Пока мы готовились к поездке, я заметил, что он снова помрачнел и пару раз бросил на меня обеспокоенные взгляды. Ах, как же мне хотелось знать, о чем он говорил с Марком! Если вдруг Паркер произнес одну-единственную, очень меткую фразу, то Грегори… Грегори знает обо мне слишком много!
Всю дорогу до дома я не находил себе места! В голове то и дело всплывал вопрос: что делать, если Паркер все рассказал Грегори? Как мне быть в этой ситуации? Я раз за разом прокручивал в голове поведение Грегори, его мимику, жесты… Но не мог ничего понять! Будь проклята мой судьба, решившая в этот вечер посмеяться надо мной! Напоследок!
— Пойду позову Эмили, — сказал мне Грегори, когда мы добрались до особняка, и он помог мне добраться до спальни.
— Позже, — остановил я его. — У меня к вам разговор. Вы позволили себе выпить, — холодно бросил я. В итоге я решил, что у меня есть лишь один способ выяснить у Грегори, что ему сказал Паркер. Для этого стоило его немного разозлить. Не зря я хорошо помнил психологический портрет моего любимого — слишком импульсивен и, если злится, плохо контролирует свои слова.
— Да, позволил, — спокойно ответил Грегори.
— Вы понимаете, что это было недопустимо?
— Вы не сказали мне об этом. Вы прекрасно видели бокал в моих руках, мистер Холмс, — удивился Грегори.
— Вы должны понимать, мистер Лестрейд, что алкоголь и работа на меня несовместимы. В любой момент мне может понадобиться ваша помощь, а вы будете пьяны. Я доверил вам вою жизнь, я завишу от вас, а вы позволяете себе пить! — бросил я, внимательно наблюдая за реакцией Грегори.
— Я позволил себе три глотка! — Он непонимающе развел руками. — Учитывая все это дерьмо, я мог бы выпить и побольше!
— Мы ушли слишком рано, и вы не успели напиться?
— А где-то там можно было достать пару бутылок виски? — Грегори напряженно улыбнулся, пытаясь погасить назревавший конфликт.
— После двух бутылок помощь понадобилась бы вам, — спокойно сказал я, намекая на нетрезвого Марка на лестнице.
— Если думаете, что я безответственный алкоголик, которого вам подсунул ваш брат, то сильно ошибаетесь, мистер Холмс. Если вы считаете, что я недостоин занимать должность вашего компаньона, то могу уволиться хоть завтра, — Грег повысил голос и выглядел явно очень разочарованным и злым.
— Я только дал вам понять, что вы недопустимо ведете себя. Вы даже позволили себе задержаться, общаясь с мистером Паркером. — Я снова попытался подвести Грегори к нужной теме. Я надеялся, что сейчас, ведомый своей импульсивной натурой, он сообщит мне какую-нибудь важную деталь.