1. Кашина приехала сюда в поисках рисунка, и работала в архиве музея.
2. Вы Надежда, подсказали ей, что рисунок находится в семье Ильиных.
3. Она забрала его для участия в выставке.
4. Через несколько дней позвонила, с сообщением, что вокруг рисунка что-то происходит и, что его надо спрятать, когда она вернёт его. Особенно предупреждала, ничего не говорить Шаховой.
- Да? Всё верно?
- Более ли менее, - ответила та, и за себя, и за Лидию Петровну.
- Вам нечего мне добавить? - Светлана в упор смотрела, на Надежду, своим неприятным цепким взглядом.
- Нечего, - недовольным тоном, типа «отвяжитесь вы уже от меня», огрызнулась женщина. - И не надо на меня так смотреть.
- А как мне на вас надо смотреть? Нежно? Вы тут валяете дурака, темните, скрываете что-то, а мне что, улыбаться вам? А если бы я уехала? Что бы вы делали тогда? Сидели бы сейчас, как сычи на ветке, хлопали глазами? Рисунок-то пропал вместе с Кашиной… Почему вы ей поверили? Почему подсказали, где он находится?
- Вы меня в чём-то обвиняете? Вы кто? Следователь? – попыталась перейти в атаку Надежда, - Как вы-то узнали, кто ей дал рисунок, если никто об этом не знал?
- Секрет фирмы, за это мне и деньги платят, чтобы я искала и находила. А вы что, со следователем желаете пообщаться?
- Тоже мне напугала, да я с ним уже общалась… Кто ты такая, чтобы угрожать мне?
- Девочки, прекратите, - вмешалась в назревающий скандал пожилая женщина, - убавьте тон, что это такое?
- Извините, - Надежда, тут же приглушила эмоции.
- А вот про следователя было интересно. Когда вы с ним общались, и зачем? – Светлана нисколько не смутилась вспышкой женщины.
- Он выяснял, не приезжала ли к нам Кашина.
- И что вы ответили?
- Правду, что же ещё? Ответила, что приезжала, что работала с архивами, приложила справку с какими, и всё.
- А почему ВЫ, отвечали?
- Потому, что у меня должность такая. Я юрисконсульт музея.
- О, понятно, теперь всё понятно.. То-то я смотрю вы на музейного сотрудника не очень похожи… Теперь, всё встало на свои места. И какая должность была у следователя? Чем он объяснил свой запрос?
- Ничем.
- Как это? А зачем вы отвечали тогда? Мало ли кто, что спрашивает?
- Отвечала, потому что я его знаю…
- Ого! – Светлана вся подалась вперёд, - Продолжайте.
- И ничего не ого, это был наш местный сотрудник ФСБ, в звании…, - она задумалась, - не знаю, майор, наверное уже.
- Он вам что? Не показал документы?
- Показал, но я не разглядывала особо, я же говорю, я его знаю. Он пришёл, как бы неофициально. Сказал, что коллеги из Москвы просили навести справки, не приезжала ли к нам Кашина, и если да, то что искала и с кем контактировала.
- Тааак, и что?
- И ничего, как я уже сказала, я дала ему справку, с перечнем архивов, с которыми работала Лиза и всё. Больше, ничего.
- А почему? Вас не встревожило, что ею заинтересовалось ФСБ ? И вы не попытались с ней связаться, выяснить что происходит?
- Во-первых, попыталась, а во-вторых – она предупреждала, что рисунок будут искать, и возможно с привлечением кого-то из силовых структур.
- Ни хрена себе… И вас это не смутило?
- Смутило, конечно.
- Почему же вы не рассказали фэ-эс-бэшнику всё как есть? Что была, что взяла рисунок?
- Потому что он не спрашивал про рисунок, и при этом действовал неофициально. Вот если бы он мне показал официальный запрос, вот тогда бы был другой разговор. А так мало ли кто и что выясняет…
- И тем не менее, ситуация явно была странной, вы привели чужого человека в дом к своим знакомым, те, доверяя вам, отдали ей дорогую веешь, девушка пропала, ею интересуется ФСБ, а вы что?
- Может быть, она не пропала, а прячется…
- Ого… час от часу не легче. От кого?
- Откуда я знаю, возможно, от тех, кто хочет заполучить рисунок.
Светлана долго и внимательно изучала собеседницу - врёт она или нет? Скорее всего не врёт, но и всю правду не говорит.
- Вы что-то недоговариваете, - стала наседать Светлана, - давайте по порядку. Почему вы привели незнакомого человека в дом к Ильиным?