Сразу несколько рук протянули ей свои зажигалки. Она взяла одну из них.
Щёлкнув несколько раз, зажгла.
- Мне надоело, что он управляет моим страхом. И я убью его сейчас на ваших глазах.
Она поднесла зажигалку к конверту и подожгла его. Вначале загорелся один уголок, потом второй, потом пламя сильно разгорелось и стало быстро пожирать бумагу. Светлана повернула его боком, чтобы не обжигаться. Потом подняла за кончик вверх, давая ему догореть, и так держала, пока у неё в руке не остался совсем маленький кусочек, который она бросила на стол и он тоже не превратился в пепел.
Некоторое время никто не двигался, все поражённые произошедшим, продолжали сидеть молча, уставившись на то место, где догорел последний клочок. Потом кто-то первый начал хлопать в ладоши, кто-то подхватил, и вот уже все встали и стоя стали аплодировать Светлане. Дружно и долго, не желая останавливаться. Светлана подняла руку, показывая, что ещё не закончила. И когда все утихли продолжила:
- Я сожгла его не потому, что хочу спрятаться от него. Нет. Просто он мне больше не нужен. Я сама хочу и буду определять свою судьбу, сама буду решать, сколько мне ещё жить и зачем. Вот главное что я поняла - наши демоны не в конвертах, и не в злой судьбе, а в нас самих, в наших головах и в наших сердцах, и надо просто выгнать их оттуда. И спокойно жить дальше. Это в наших силах - я точно знаю это.
Она замолчала.
И новая волна оваций, заполнила небольшую комнату.
- Спасибо, спасибо, - пришла в себя заведующая, переставая хлопать, в свою, - на этом я думаю, мы завершим нашу пресс-конференцию. Давайте перейдём в залы с экспонатами, где наши специалисты подробнее расскажут вам о каждом из них.
Светлана, стала собираться, автоматически убрав рисунок Врубеля в папку. Но спохватилась, что его надо повесить на место, поднялась, и в сопровождении толпы журналистов, которая почти, что пронесла её в нужный зал, водрузила его на стену. После чего на неё опять пос ыпались вопросы: Кто она? Чем занимается? Какой у неё диагноз? Что она собирается делать? Будет ли повторно обследоваться?
Кто-то предложил помощь, в поиске хорошего врача, кто-то стал приглашать для интервью и так далее и так далее. Лишь с огромным трудом, ей удалось выбраться, а точнее - ускользнуть из музея на улицу. Где она столкнулась лицом к лицу с Марией.
- Что было в конверте?
- Неважно.
Девушка долго смотрела на неё, как будто видела в первый раз.
- Ты странная.
- Наверное.
- Пригласи меня куда-нибудь, сегодня…
Следующий день час дня.
Светлана открыла глаза за секунду до звонка телефона, «Ну вот и началось», - с удовлетворением потянулась она и посмотрела кто это. На экране горел вызов от Бартман.
- Да, Наталья Владимировна.
- Вы уже знаете? – послышался в динамике бесцветный голос.
- О чём? – переспросила Светлана потягиваясь.
- По всем новостям идут репортажи, что ограблен музей Лермонтова. Вы не слышали что ли ещё?
- Я ещё не включала телевизор. Поздно легла вчера…
- О, я вас разбудила?
- Почти, - она встала с кровати и ещё раз потянулась, чувствуя, что для полноценного отдыха ей бы ещё пару часиков поспать.
- Тогда читайте новости.
- Не тяните, перескажите сами, что там случилось.
- Сегодня утром, пришедшие на работу сотрудники обнаружили связанных охранников, и пропажу всех рисунков Врубеля.
- Надо же, и больше ничего не взяли?
- Не знаю, в новостях говорят только об этом.
- Да, всё закрутилось неожиданно быстро, ну и отлично.
- Вы довольны?
- Ещё бы. А вы нет?
- Слава богу, что это грабёж, а не что-то большее. Так что, в этом смысле, да.
- Грабёж не грабёж, этого мы пока не знаем, - последний раз потянулась Светлана, и твёрдо добавила на выдохе, - но узнаем.
- Да, узнаем, – Бартман помолчала, - завидую вашей решимости… Я, по правде сказать, надеялась, что как-нибудь обойдётся…
- Не обошлось, и вы правы, я готова. Давайте сейчас прервёмся. Действуем, как договорились раньше, и по этим телефонам больше не звонить.
- Хорошо, только держите меня в курсе, пожалуйста, а то я волнуюсь за вас. – и вдруг добавила, всё тем же бесцветным голосом, - Если с вами что-то случится, я одна не справлюсь.