- А работать потом где, в Новгороде?
- Нет, там делать нечего. Частично в Москве, но в основном за границей.
- Фиу. – Присвистнула Светлана. – Ничего себе планы… А там-то кого защищать?
- Не защищать, а заниматься легализацией культурных ценностей.
- Фиу. – Ещё сильнее присвистнула Светлана. – Поясни.
- После того как наш тандем в одиннадцатом году опять поменялся на Путина, очень многие богатые люди поняли, что это надолго, и перебрались жить, кто в Европу, кто в США, кто в Израиль. Многие прихватили с собой картины, вывозить, которые по закону, было нельзя.
- А как же вывезли?
- Не важно - кто как. Главное, что картин там много и они стоят приличных денег, только продать их легально нельзя.
- Почему?
- Потому что, сразу возникает вопрос – откуда они?
- На чердаке у бабушки, или там же в европах и купили… Что, наврать что ли трудно, что-нибудь в этом духе?
- Нет не трудно, только без экспертизы не продать.
- А у них нет?
- Есть-есть, без экспертиз бы сами не купили, только сделаны были эти экспертизы - в России. А это значит…
- Что картины были здесь.
- Точно. И сразу вопрос - как въехали и как выехали?
- Поняла. И что? Ты знаешь, что с этим делать?
- Да знаю. И хочу, быть первой, кто предложит реальную схему по легализации. А первый, как известно, снимает сливки.
- Ничего себе… Сама додумалась?
- Нет, есть знакомый еврей коллекционер, он мне об этой проблеме и рассказал. Сейчас живёт в Германии, и рад бы выставить что-то на Сотбис или Кристи, да не может и именно по этой причине. С него и начну. А дальше сарафанное радио и плюс пара статей на популярном ресурсе в сети, сами всё сделают.
- Ну, дай бог…
Они помолчали. – «Надо же, она совсем не изменилась, маленькие морщинки у глаз не в счёт» - Светлана рассматривала женщину напротив. Тоже самое делала и она.
- Ты совсем не изменилась, точно такая же, как пять лет назад, даже ещё интереснее стала. Я всё время помнила о тебе. Находила твои фотографии в сети. Думала с кем ты, где ты… Почему ты так долго не звонила? Я ждала.
- Не начинай. Прошлое не вернуть. Ты ставишь цели и добиваешься их любым способом, включая постель. Я так не могу.
- Я и увольняюсь потому, что мне это надоело. – Елена накрыла своей ладонью ладонь Светланы. - У меня ни с кем не было такого секса, как у нас с тобой. Давай всё вернём.
Светлана вытащила руку, встала и подошла к окну. Молча, стояла несколько минут, рассматривая пешеходов и машины.
- Понятно, ты не простила меня. – Елена проглотила подступивший комок, и сделала несколько глотков кофе. – Ладно, проехали. Тогда рассказывай, что у тебя стряслось?
Светлана, не повернулась. Она продолжала смотреть в окно и думать. – «Ну и что делать? Может сказать ей про диагноз? Что мне остался год, ну максимум два? Сказать? Ну, хорошо скажу, только кому от этого легче? Начнёт жалеть, заботиться, лечить… Говорить, что в Израиле есть такие врачи, и такие технологии, которые нам и не снились, и так далее и так далее. Мне это надо? Нет, хочу прожить оставшееся время полноценным человеком, а не больной курицей, вокруг которой все кудахчут. Да и ей, зачем вешать такую обузу? Вон, какие замечательные планы у неё. Ничего не буду ей говорить. – Решила она твёрдо. - А конверт? Вдруг там, что-то не то? Вдруг нет подтверждения? Открыть? А вдруг есть? Нет уж, пусть идёт, как идёт. Слава богу, есть чем заняться и есть, чем голову занять».
Она вернулась к столу и снова села напротив Елены. – Слушай…
Через полтора часа.
- Ничего себе… - Только и сказала Елена, когда Волкова закончила.
- Вот именно. – Согласилась Светлана и подумала про себя. – «И это я ещё не стала рассказывать про «Проклятие Лермонтова», и потенциальную возможность связи с Демоном. Что бы ты тогда сказала?»
- Если все три смерти связаны между собой, то ты понимаешь, с какими силами столкнулась?
- Да понимаю, и поэтому живу сейчас в съёмной квартире, и езжу на арендованной машине.
- Ну да, учить охотника быть незаметным глупо, особенно, такого как ты. И что ты собираешься делать?
- Собираюсь найти и убить всех, кто имеет отношение к смерти Ольги.
- Ого. Ты так её любила? – В голосе Елены, послышались нотки ревности.
- Любила не любила, уже не важно, но такой смерти она точно не заслужила. И это ИМ с рук, не сойдёт.
- Так ведь её смерть ошибка, хотели убрать тебя.
- Вот именно, и то, что я ещё жива (перед глазами появился конверт в сумке, и она мотнула головой, прогоняя видение) ИХ большая ошибка. И я до них доберусь.