- Я провожу, - неодобрительные интонации от Сары.
Шерлок быстро отступает к двери и стучит:
- Можно? У вас открыто.
Из психотерапевтической комнаты выходит сердитая Сара и давешняя неопрятно одетая блондинка. Блондинка, Гарри, бросает на Шерлока настороженный взгляд и протискивается мимо него к выходу.
- Да, конечно, здравствуйте Шерлок, проходите, Джон вас ждет, - Сара дежурно улыбается, провожая холодным взглядом сестру Джона.
Шерлок кивает дамам и входит в комнату, оставляя их наедине.
- Ты не должна была ему напоминать, - слышится сердитый шепот Сары.
- Я случайно, - защищается сестра Джона также шепотом.
- Тебе надо меньше пить, - не унимается Сара.
Шерлок закрывает за собой дверь, отрезая их с Джоном от женской ревнивой ссоры, и дает слово разобраться, что там случилось у Джона с женитьбой.
- Шерлок, здравствуйте, садитесь, - произносит Джон ровным приветливым тоном, чуть приподнимаясь в кресле и вновь опускаясь в него.
В руках уже знакомый блокнот и ручка. Шерлок морщится, жалея, что до сих пор не взглянул Джону в глаза.
- Здравствуйте, Джон, - он опускается в кресло, разглаживая несуществующие складки на брюках. – Приступим?
- В прошлый раз мы говорили о детстве, - припоминает Джон, не отрываясь от своего блокнота.
- Да, - соглашается Шерлок, - коротком, но милом детстве. Может быть сегодня поговорим о вашем детстве? – он с интересом смотрит на замершего над блокнотом Джона, ручка в руке подрагивает, губы расползаются в едва заметную улыбку.
- Я бы предпочел не отклоняться от предмета обсуждения, - роняет тот, вновь принимаясь что-то выводить на листе бумаги. – Может быть, тогда поговорим об отношениях с людьми, раз не хотите обсуждать фобию?
- Нет никаких отношений, - резко дергает плечом Шерлок, переводя взгляд на Игоря. – Я не заинтересован. Женат на работе.
- Эм… - недоумевающе тянет Джон, - не подумайте, что я любопытствовал по поводу ваших предпочтений в…
- В сексуальном плане я предпочитаю мужчин, а вы, доктор? - быстро отвечает Шерлок и бросает на Джона острый взгляд.
- Я? – Джон принимается кашлять, Шерлок терпеливо ждет ответа. – Собственно, речь сейчас не обо мне…
- И все же… - не отступает Шерлок.
- Я… бы хотел вернуться к вам, - Джон берет себя в руки.
- Давайте так, - оживляется Шерлок, - я рассказываю вам о своем сексуальном опыте, а вы мне о своем… - Шерлок смотрит на Джона насмешливо, заранее зная, что тот откажется.
Подобное предложение кажется безопасным, хотя воспоминания эти, если позволить им вырваться на свободу, способны причинить боль. Однако Джон в очередной раз удивляет Шерлока. Он обдумывает предложение слишком долго, кусая кончик ручки и теребя край блокнота, отчего страницы издают неприятный звук, словно бабочка хлопает крыльями, пытаясь выбраться из спичечного коробка, куда посадил ее маленький Шерлок. Шерлок морщится, собираясь попросить Джона перестать издеваться над блокнотом и его нервами, но тот сам оставляет блокнот в покое.
- Я согласен, - говорит он, слегка запинаясь, - мой рассказ взамен на ваш рассказ. Только без шулерства, все по-честному. И вы начинаете первый.
Шерлок удивленно молчит, разглядывая склонившегося над блокнотом Джона. Отчего-то он уверен, что ниточка взаимной симпатии и доверия, протянувшаяся между ними, порвется, стоит Шерлоку открыть рот. Тот ушат помоев, коим является его сексуальный опыт, не предназначен для такого человека, как Джон. Это слишком для него, раз уж это слишком для самого Шерлока, но нарушать слово не в правилах Холмсов. Уговор есть уговор. Шерлок лишь жалеет о том, что сам спровоцировал эту дурацкую дуэль, да и в прошлое окунаться не хочется. Но щадить себя он не намерен, слишком давно он перестал рефлексировать по поводу собственного прошлого, чтобы стесняться того, кем был. Сейчас Шерлок давно уже другой человек, а тот, жалкий и несчастный Шерлок остался далеко позади. И пусть он тоже является частью Шерлока настоящего, но эта часть – как рудимент, как аппендицит, который однажды придется удалить, чтобы не случилось перитонита. Шерлок усмехается собственной избирательности – удалять лишнее из Чертогов, и оставить эти болезненные мерзкие воспоминания – верх расточительства. Впрочем, он признает рациональное зерно в решении сохранить память о прошлом – слишком легко он поддался, чтобы забыть об этом и вновь попасть в ту же ловушку. Иногда память – не просто горькие эмоции и чувства, но и полезный опыт, чтобы не повторять совершенных ошибок.
- Хорошо, - медленно кивает Шерлок, - рассказ о моем сексуальном опыте займет некоторое время. Приготовьтесь выслушать одну из самых мерзких и грязных историй юношества.
- Вы пугаете меня, Шерлок, - произносит Джон дрогнувшим голосом.
- То ли еще будет, - с горечью усмехается тот, - итак, первый сексуальный опыт случился в закрытой школе для мальчиков, куда определил меня брат после смерти матушки…
Десять лет в школе для мальчиков стали для Шерлока адом. Он не был готов вписаться в детский социум: слишком непохожий на других, и внешне, худой, нескладный, буйные кудри и неестественно светлые раскосые глаза, и внутренне, сумрачный, одинокий, умненький мальчик. Друзей в школе не нашлось, никто не хотел быть рядом с этим странным Холмсом, казалось, даже сидя за одной партой, можно испортить репутацию. Шерлока в лучшем случае не замечали, в худшем дразнили. Когда в средней школе он начал проявлять свои способности и острый язык, ситуация с одноклассниками ухудшилась, его стали изводить, довольно жестоко и обидно. Нередко дело доходило до драк, вот только в понятии Шерлока на драку мало походило избиение одной группой лиц другого лица. Майкрофт появлялся редко, и интересовала его в основном успеваемость брата, а Шерлок был слишком горд, чтобы пожаловаться. Так продолжалось довольно долго. В последнем классе школы, Шерлоку только исполнилось восемнадцать, к ним перевели новенького, Виктора Тревора. Высокий, темноволосый, красивый, он сразу привлек внимание Шерлока. Шерлок видел в нем того, кем бы хотел быть, вот только его собственная нескладная фигура никак не соответствовала общепринятым нормам красоты и гармонии. Смутные желания тревожили душу, когда взгляд останавливался на Викторе Треворе, желания, в которых Шерлок не хотел разбираться, подозревая, что они окажутся слишком постыдными и жалкими. Виктор в отличие от прочих одноклассников не дразнил Шерлока, не задирал и не издевался. Немного отстраненно он стоял в стороне, наблюдая за жестокими забавами друзей, и чему-то улыбался. Шерлока эта улыбка убивала. Как-то на физкультуре Шерлок растянулся на футбольном поле, споткнувшись о намерено вытянутую вперед ногу кого-то из команды, и тренер отправил его в душевую приводить себя в порядок. Шерлок разделся, вставая под горячие струи воды, запрокинул голову, смывая с лица грязь и пот. Он радовался возможности вымыться без посторонних, без вечных насмешек и пошлых намеков, но довольно скоро понял, что не один. Обернувшись, он увидел застывшего в дверях Виктора, которого сегодня не было на тренировке. Шерлок торопливо выключил воду, заворачиваясь в полотенце, попытался проскользнуть мимо того из моечного отделения в раздевалку.
- Подожди, - Виктор поймал его за руку и сжал, - постой, я хотел сказать, ты мне нравишься… - Шерлок застыл, пораженный, впервые услышав не слова упрека, а скорее поощрения. – Ты давно мне нравишься, просто я не знал, как это сказать, - он сжал вмиг вспотевшую руку Шерлока и положил себе на ширинку, под которой ощущалось что-то твердое и выпуклое. – Вот, чувствуешь? – спросил Виктор, продолжая удерживать руку Шерлока у себя в паху. – Это из-за тебя, - Шерлок покраснел, смущаясь, понимая, что сам возбуждается, и что легкое полотенце не может скрыть этого факта. – Я тоже тебе нравлюсь, - удовлетворенно кивнул Виктор, замечая топорщащуюся плоть Шерлока, - это нормально. Я хотел бы… Чтобы мы… - он мягко улыбнулся Шерлоку, - стали ближе друг к другу, - Виктор шагнул вперед, прижимаясь своей плотью к его плоти, мазнул губами по губам, легко целуя. – Твой рот – само совершенство. Я мечтал о нем ночами, - Виктор жарко выдохнул, обдавая Шерлока запахом ментоловой жвачки. – Пожалуйста, возьми в рот… - он недвусмысленно опустил взгляд вниз. – Сделай ЭТО, а я сделаю тебе… - Шерлоку стало страшно, словно те темные и потаенные желания кто-то сумел в нем разглядеть – отвратительное чувство душевной обнаженности. - Пока никого нет, - шепотом искушал Виктор, - ну же, Шерлок. Не могу ждать, ты сводишь меня с ума… Пожалуйста, умоляю, ты невероятный… Я так мечтал…