Когда, наконец-то, бьет одиннадцать, он стремительно поднимается из кресла и вихрем слетает с лестницы, на миг замирая у входной двери. Что может быть проще, чем толкнуть дверь? Что может быть проще, чем шагнуть за порог? Что может быть проще, чем перейти дорогу и позвонить в квартиру на втором этаже, где, вероятно, его уже ждет светловолосый невысокий дружелюбный доктор, так подсевший на вечерние скрипичные концерты соседа? Шерлок вытягивает вперед руку и толкает дверь, делая тот самый важный первый шаг навстречу солнечному свету, с замиранием сердца и отважной решимостью, как, должно быть, выходил в открытый космос восемнадцатого марта шестьдесят пятого русский космонавт Леонов. Шерлок останавливается, озираясь, пугаясь сходства нарисованной в воображении картинки: бескрайняя и бесконечная, именно такая, непривычно большая и пустынная Бейкер-стрит, ни машин, ни пешеходов. Где-то там, далеко, маячит заветная дверь с переговорным устройством, над головою медленно, словно улитки, плывут облака, нависая над той точкой в пространстве, где сейчас стоит Шерлок. Издалека доносится грачий крик, а в нос лезет слабый, но такой стойкий в своей навязчивости запах прелой земли. Грудь начинает саднить, еще только слегка, но возвещая грядущую боль. И тогда Шерлок, понимая, что ждать наступления приступа осталось не долго, срывается с места, перебегая улицу так быстро, как только возможно, до свиста ветра в ушах и слез в глазах. Он впечатывает себя в дверь миссис Норрис и дрожащей рукой пытается нажать на кнопку переговорного устройства, чтобы его поскорее впустили внутрь. Он молотит рукой по переговорному устройству, но кнопка все не находится, а небо давит и давит, зависнув над ним, а пространство вокруг расширяется, словно вселенная после большого взрыва. Шерлок готов заорать и разнести вдребезги бесполезную технику, когда слышит едва различимый писк, и зажигается зеленый огонек, разрешая войти. Едва разминувшись с неопрятной короткостриженой блондинкой, Шерлок вваливается в плохо освещенное пространство лестничной площадки и прислоняется разгоряченным лбом к стене, стараясь отдышаться. Вверху щелкает дверной замок и знакомый по телефонным переговорам женский голос участливо интересуется:
- Вам нужна помощь, мистер Холмс?
- Нет, спасибо, дальше я сам, - бормочет в ответ он, отрываясь от стены и начиная медленно подниматься по лестнице. – Не беспокойтесь, - произносит Шерлок, когда достигает второго этажа, - Шерлок Холмс, Шерлок, - представляется он.
- Меня зовут Сара, - сообщает встречающая его женщина, - Сара Сойер – помощница доктора Ватсона. По всем организационным вопросам можете обращаться ко мне. Прошу вас, - она отступает в сторону, предоставляя возможность пройти в квартиру, - доктор вас ждет.
Шерлок входит в холл, быстро оглядываясь, чтобы вытянуть побольше сведений о тех, кто проживает в этой квартире, но задержаться не получается, Сара ведет его к той самой двери в психотерапевтическую комнату, где в кресле, должно быть, уже сидит тот самый доктор Джон Х. Ватсон с неизменным блокнотом в руках. Ну что ж, Шерлок дает себе слово удовлетворить свое любопытство на обратном пути, а сейчас есть куда более интересные вещи.
- Джон, позволь представить тебе нашего нового пациента, мистера Холмса, - произносит Сара, открывая дверь и пропуская Шерлока вперед. – Доктор Ватсон, знакомьтесь.
- Шерлок, пожалуйста, - Шерлок с жадностью рассматривает мужчину, поднимающегося из кресла.
- Джон Ватсон, Джон вполне подойдет, - мужчина настороженно кивает, избегая смотреть Шерлоку в глаза. – Прошу, располагайтесь.
Джон, Шерлок с удовольствием решается так его называть, опускается в кресло. Последовав его примеру, Шерлок с любопытством оглядывается. Сара деликатно уходит, плотно закрывая за собой дверь.
Некоторое время в комнате царит тишина, и Шерлок не спешит ее нарушать. Он рассматривает то, что видел ранее в бинокль, удивляясь, что при личном знакомстве все выглядит немного иначе: уютнее, может быть, спокойнее, более умиротворяюще. Даже падающий с тихим шелестом водопад успокаивает разбушевавшиеся нервы.
- Симпатичная у вас рыбка, - замечает Шерлок, разглядывая издалека вуалехвоста. – Мне такой недавно приснился.
- Его зовут Игорь, - говорит Джон, не отрываясь от своего блокнота, и Шерлок чуть наклоняет голову в его сторону, анализируя голос – приятный, негромкий, располагающий - Шерлок доволен голосом своего доктора.
- Забавное имя, - хмыкает Шерлок, - наводит, знаете ли, на ассоциации разные.
- Возможно, - соглашается Джон. – Может быть, вы мне его опишете? – он стучит кончиком ручки по блокноту, словно в нетерпении, так и не подняв глаз на Шерлока. - Как он выглядит по вашему?
Шерлок косится на Джона, но тот по-прежнему в своем блокноте, только теплая едва заметная улыбка трогает тонкие губы.
- Хотите знать, каким я его вижу? – у Шерлока в голове рождается несколько гипотез, для чего это нужно. – Пузатый, важный, очень дорожит своим хвостом.
Джон задумчиво прикусывает нижнюю губу, уставившись в блокнот, и Шерлок не может отвести от него взгляд – так это выглядит… завораживающе.
- Расскажите, зачем вы здесь, - прерывает Джон затянувшуюся паузу и что-то пишет в блокноте, Шерлок начинает подозревать, что Джон сам полон разнообразных комплексов, раз никак не может посмотреть на него открыто. – Обычно, перед тем как начать работать с пациентом, я всегда спрашиваю, что бы он хотел получить от наших сеансов. Чего добиться.
- О, - Шерлок удобнее устраивается в кресле, - на мой счет не волнуйтесь. Я здесь не по собственной воле, - он намеренно лукавит, сам до конца не понимая, почему не хочет говорить правду. – Я вижу, вы поймете меня. У вас тоже есть проблемный старший брат, алкоголик, недавно расставшийся с подружкой, - Джон хмыкает, не поднимая глаз. – Мой, хоть и не алкоголик, но тоже весьма проблемный, любит покомандовать и слишком плотно опекать. Ужасно быть младшим, - Джон кивает, сдержанно улыбаясь. – Психотерапевт – не мое желание, а брата. У него есть средства давления на меня, и его приходится учитывать. Я здесь только из-за него.
Джон пытается придать лицу серьезность:
- Сара подала вас как крайне нуждающегося в помощи пациента. Вы обманули ее?
- Скорее, не сказал всей правды, - Шерлок пожимает плечами, не видя в этом крамолы. - Кроме того, у меня ведь действительно проблемы.
- Какого характера? – осторожно интересуется Джон.
- У меня агорафобия, доктор, - сообщает Шерлок. – С паническими атаками, - Джон что-то пишет в блокноте, Шерлок вежливо отводит взгляд, чтобы не выглядеть совсем уж бестактным, да и сидит Джон довольно далеко, чтобы можно было разглядеть записи.
- Давно это у вас? Связано с каким-то событием? Хотите об этом поговорить?
Шерлок мотает головой:
- Нет уж, увольте. Болезнь прогрессирует. Раньше приступ паники проявлялся только на открытой местности, сегодня же я почти пережил его вновь, переходя дорогу. Таблеток не принимаю, в психотерапевтов не верю.
- Причина, я так понимаю…
- Падение с крыши, ничего особенного, - Шерлок морщится. – Правда, Джон, давайте о чем-нибудь другом. Понимаю, мы не можем молчать весь сеанс, так что буду рад поговорить на абстрактные темы.
- О книгах? Фильмах? Женщинах? – предлагает на выбор Джон.
- Не смотрю и не читаю художественной литературы, - в голосе Шерлока слышится презрение. – А женщины – не моя сфера.
- Тогда, может быть, о снах, - ручка замирает в воздухе. – Вы упомянули о моей рыбке.
- Да, - смеется Шерлок, - забавный был сон.
Почему бы и не рассказать? Собственно, большая часть психоанализа основана на снах, и хоть Джон всего лишь психотерапевт, Шерлоку кажется интересным опыт обсуждения своего сна. Он рассказывает о сновидении подробно (умалчивая о декорациях, в которых оно разворачивалось), передавая собственные чувства и мысли в тот момент. Сон яркий и запоминающийся, до сих пор свеж в памяти, хотя обычно сны не задерживаются в голове. Джон слушает внимательно, опять что-то пишет в своем блокноте, но Шерлок уже не обращает внимания на эту его особенность. Она – словно приложение Джона, такая своеобразная фишка, как пальто самого Шерлока в те времена, когда он еще был консультирующим детективом на выезде.
- Интересный сон, - произносит Джон, словно считывает слова с блокнота, - а что за желание вы не могли произнести? Помните? Можете не говорить, если боитесь, что не исполнится.