Другие из миллионов ныне живущих являлись их потомками.
Кикаха ответил на микенском греческом:
— Девиванира! А ты что делаешь в этой клетке? Я думал, ты пташка Подарги, а не императора.
Девиванира завизжала и вцепилась клювом в прутья решетки.
Стоявший слишком близко Кикаха отпрыгнул, но рассмеялся:
— Вот так, правильно, глупая птица! Привлеки их, чтобы они примчались сюда и могли помешать вам сбежать!
— Сбежать? — вскинулась другая орлица.
— Да, — быстро ответил Кикаха, — сбежать. Согласитесь помочь нам выбраться из Таланака, и мы выпустим вас из клетки. Но говорите «да» или «нет» сейчас! У нас мало времени!
— Подарга приказала нам убить тебя и Джадавина-Вольфа! — заупрямилась орлица.
— Вы можете попробовать совершить это позже, — предложил он. — Но если вы не дадите мне слово помочь нам, то умрете в клетке. Вы хотите снова взлететь, снова увидеть своих подруг?
На лестнице, ведущей ко дворцу и зоопарку, появились факелы и Кикаха повторил:
— Да? Нет?
— Да! — бросила Девиванира. — Клянусь грудями Подарги, да!
Анана вышла из тени помочь ему До сих пор орлицы не видели отчетливо ее лица.
Они подпрыгнули, захлопали крыльями и каркнули:
— Подарга!
Кикаха не сообщил им, что она приходилась сестрой Вольфу, а лишь сказал:
— У лица Подарги имелся образец.
Он побежал к складу, радуясь, что догадался осмотреть его во время своей экскурсии с императором, и вернулся с несколькими мотками веревки. Затем он спрыгнул в сделанную в камне яму и всем телом навалился на железный рычаг.
Дверь заскрипела и распахнулась.
Анана стояла на карауле с луком и стрелой наготове. Девиванира, сгорбившись, прошла через дверь и стояла смирно, пока Кикаха привязывал каждый конец веревки к ее ногам. Антиопа, другая орлица, покинула клетку и подчинилась этой же процедуре.
Кикаха растолковал им, что они, как он надеялся, могли сделать.
Когда солдаты вбежали в сад, две огромные птицы прыгнули к краю окружавшего зоопарк низкого вала. Это не являлось их нормальным способом передвижения, когда они находились на земле, и обычно они предпочитали широкий шаг. Теперь же, только расправляя крылья для облегчения движения, они могли избежать риска покалечить ноги.
Кикаха очутился между ног Девиваниры, уселся с веревкой под ягодицами, ухватился за обе ноги над огромными когтями и крикнул:
— Готово, Анана? Отлично! Девиванира! Взлет!
Обе орлицы, даже обремененные тяжестью людей, подскочили в воздух на несколько футов и тяжело забили крыльями. Кикаха почувствовал, как врезалась в его тело веревка. Его рвануло вперед и вверх, вал вылетел из-под него. Серебристо-зеленые, отражавшие пламя факелов угловатые стены и улицы города оказались под ними, но стремительно надвигались.
Немного ниже, по меньшей мере, в трех тысячах футов, текла у подножья горы черная, с отблеском серебра река.
Затем заскользила в опасной близости гора. Орлицы могли нести относительно большой груз, так как их мускулы были намного сильнее, чем у земных орлов, но они не могли достаточно быстро махать крыльями, чтобы поднять взрослого человека.
Самое большое, что они могли сделать, это замедлить скорость снижения.
Так вот они и снижались параллельно стенам, лихорадочно хлопая крыльями, когда подлетали к выпиравшей улице, мучительно медленно, или это так казалось Кикахе, двигаясь вперед, проносились над улицей и, казалось, вновь обрушивались вниз, слишком близко к белой, или коричневой, или красной, или серой нефритовой поверхности, а затем яростно били крыльями и снова летели вперед.
Людям приходилось подтягивать ноги во время большей части полета, чтобы не задеть ими за стены.
Дважды их царапало, скребло и стукало о ветки деревьев, когда они пролетали сквозь вершины крон.
Один раз орлицам пришлось резко снизиться, чтобы не врезаться в высокую деревянную раму, построенную по какой-то причине на крыше.
Затем орлицы потеряли некоторое расстояние до поверхности горы, а двух пассажиров стукнуло с потерей кожи и некоторой толики крови о коричнево-черный нефрит, бывший, по счастью, гладким.
Орнаментальные выступы сломали бы им кости или нанесли глубокие порезы.
Затем самый нижний уровень, улица Отвергнутых Жертв, названная так по какой-то так и не выясненной Кикахой причине, осталась позади.