– Ага.
– Ну, отняли сумку, а в отместку ты что, их прикончила и вернула свое имущество? Понятно…
Дуглас сосредоточенно покивал. Табунов косился на него чрезвычайно подозрительно. Грушин, кажется, с трудом сдерживал смех.
Лидия вспомнила, как мама сердилась: «Сашка, я никогда не могу понять, когда ты смеешься, а когда серьезно говоришь! Эти твои дурацкие шутки…» – «Теперь это называется черный юмор», – пояснял отец.
– А каким образом произвела свои преступные действия, не подскажешь? – спросил Дуглас с неподражаемо-серьезным выражением.
Лидия пожала плечами:
– Не знаю… Они там лежат в кровище…
Тошнота внезапно подкатила к горлу, Лидия едва успела выдернуть руку из кармана отцовской курки, отскочить на несколько шагов – и ее вырвало.
Наконец она выпрямилась.
– Платок дать? – спокойно спросил Дуглас.
– Не надо, – хрипло ответила Лидия. – У меня есть.
– Ну и отлично, – кивнул он. – Значит, так, товарищи офицеры. Часа полтора назад дочь позвонила мне и спросила, по какому номеру надо вызвать аварийную горгаза. Потом сообщила, что машину ждет, как ей велела диспетчер. Мы договорились, что она немедленно отзвонится, как только приедут аварийщики. Она, однако, не позвонила, ее мобильный не отвечал. Я, конечно, поехал к ней домой, она вон там квартиру снимает, на улице Дунаева, – махнул он рукой, – но квартира была заперта, мне никто не открыл. Я позвонил в горгаз, мне сообщили, что бригада выехала по вызову Лидии Александровны Дуглас, но их задержала полиция как свидетелей преступления. Я осмотрелся и увидел ваши мигалки. И вот я здесь… Может кто-нибудь мне объяснить, что происходит?
– Я не обязан давать отчеты частому лицу, – сквозь зубы проговорил Табунов.
– Ладно, Лидия, расскажи ты, – согласился отец.
– Вы мне мешаете исполнять мои обязанности, – огрызнулся Табунов.
– Да ладно вам буйствовать, капитан, – вмешался доселе помалкивающий Грушин. – Нашли тоже частное лицо! В управлении бывали? Конечно, бывали! Стенд «Наши ветераны – гордость УВД» на втором этаже видели? Конечно, видели! Но ваш портрет там появится или нет, вопрос спорный, а портрет Александра Савельевича там точно есть. Поэтому не гоношитесь понапрасну. Рассказывайте, Лидия Александровна.
Лидия в очередной раз поведала, что произошло, стараясь не раздражаться. Все шло к тому, что эту историю ей придется повторять еще не раз… Ну что ж, деваться некуда, главное, чтобы для этого ее вызывали повесткой, а не выдергивали на допрос из камеры предварительного заключения!
Впрочем, в ту минуту, когда появился отец с его мрачновато-юмористическим спокойствием, она и сама почти успокоилась. И не сомневалась, что Табунову придется придержать руки. Вдобавок «старший по званию» Грушин тоже ведь на ее стороне!
– Загадочно, – пробормотал Дуглас, когда Лидия закончила свой сбивчивый и нервный рассказ. – Могу я взглянуть на место преступления?
– Да вы что? – взвился Табунов, но Грушин внушительно выставил вперед ладонь:
– Прекратите. Я вам уже сказал, что это дело берет на себя ОРАП. Райотдел может не беспокоиться.
– Интересно знать, ваш ОРАП в самом деле надеется раскрыть хоть одно преступление? – с ненавистью спросил Табунов. – Сборище бездельников, вот вы кто. Надо было этот отдел назвать АРАП! Туфта все это – ваш отдел, его задачи! Версии-то хоть у вас есть по всем тем случаям, которые вы под себя подгребли? Или только рожи умные корчите?
– Пройдите, Александр Савельевич, взгляните, это вон там, за углом, – сказал Грушин, словно не слыша Табунова.
– Вы можете творить что хотите, но я постороннего человека одного на место преступления не пущу, – заявил Табунов и зашагал вслед за Дугласом.
Допрос ведет следователь прокуратуры Советского района г. Горького Лесков Н. В.
Лесков: Геннадий Федорович, напоминаю: вы подписали обязательство о неразглашении обстоятельств этого дела. Вступать в какие-либо разговоры и давать кому-либо информацию касательно случившегося вы не имеете права под угрозой уголовной ответственности.
Паршин: Выходит, и вашим не говорить ничего? И вам тоже?
Лесков: Я имею в виду кому-либо, за исключением работников внутренних дел и прокуратуры – после предъявления ими служебного удостоверения и исключительно в служебных кабинетах.
Паршин: На папочке ОС написано – это что же, если не секрет?