Выбрать главу

   В течение многих лет в СССР диссидентство, в тюрьме и на воле, было тем единственным привилегированным кругом, куда легко принимали евреев. И хотя власть поставила свои барьеры и на пути в науку, ее эзотеричность 7) часто служила формой социальной защищенности для многих и разнообразных маргиналов.   

   7) "Интеллигенция, живущая в условиях девальвации общих понятий и высоких слов, ... видела в науке вообще и прежде всего в ее новых "авангардистских" жанрах (кибернетика, информатика, семиотика, генетика, бионика), объявленных еще недавно вне закона, естественного противника "идеологии"... Наука - воплощение бескомпромиссной истины, наука - антипод идеологии, превратилась в объект поклонения и символ веры..." М.Каганская, "Страна и Мир", Т. 11, 1986.

   Интеллектуализм – по-видимому, было тем немногим из еврейского наследия, что еще осталось невыкорчеванным за десятилетия советской власти. При окончании мною университета только две категории наших студентов были на любых условиях готовы к трудной карьере профессионального ученого - евреи и лица с подмоченной анкетой: дети священнослужителей и репрессированных, побывавшие в немецком плену, на оккупированных территориях, и т.п.

   По-видимому, большинство народа повсюду живет по инерции, не выходя за пределы рутины. Однако, во всех странах присутствует и пассионарное меньшинство, которому действительно необходимо ощущать вдохновение, особый подъем, чтобы совершать те ежедневные сверхусилия, которые только и обеспечивают существование и развитие цивилизаций. Такое же пассионарное меньшинство необходимо и для всякого социального творчества, т.е. реформ, и только такое же меньшинство способно на сверхусилия, требуемые серьезным историческим действием, революцией или массовым переселением. Вдохновение активных меньшинств в наше время, как и тысячи лет назад, питается мифообразующими идеями.

   "Понедельник начинается в субботу..."

   Советская интеллигенции породила и своих собственных певцов. Идеология избранного, облеченного знанием, меньшинства в чуждом культурном окружении с наибольшим блеском была выражена в творчестве А. и Б.Стругацких. Она, конечно, никогда не была записана в виде связного трактата, но довольно прозрачно

   выражена в серии фантастических романов и повестей из мнимой истории фантастических стран.

   Занимательность и остроумие этих книг обеспечили им очень широкую известность и замаскировали идеологический характер развитой мифологии 8). Основная идеологема Стругацких - существование непреодолимого разрыва между творческим духом (и историческим сознанием) интеллигенции и косным бытием огромного большинства народа - психологически (а, может быть, и фактически?) соответствовал российской ситуации 60-х годов.

8) "Читателей привлекала их вполне недвусмысленная оппозиционность режиму. ... Чтение Стругацких стимулировало интеллектуальные ереси и бунты."

   (Марк Амусин "Братья Стругацкие", Иерусалим 1996).

   Трудно (да и ни к чему) в общем виде формулировать, чем отличались российские ассимилированные евреи от этнических русских, но зато очень легко сказать, чем и те, и другие интеллигентские семьи в России отличались от всех остальных.

   В современных интеллигентских (и, особенно, еврейских) семьях ребенок в той или иной степени оказывается центром внимания всей семьи и с младых ногтей привыкает подавать свой голос. В нем, еще до включения общеобязательного оболванивания формируются зачатки того персоналистского мировоззрения, которые мешают ему впоследствии окончательно слиться с коллективом. Этот, отчасти воспитанный, нон-конформизм, а не просто высшее образование, собственно, и делает их интеллигентами.

   Герои Стругацких, однако, больше чем просто балованные дети. Они еще и генетически одаренные пассионарии, которые ощущают в себе лишь одну (но пламенную) страсть - к познанию, к интеллектуальной игре. Несколько дней, проведенных без книг (новой информации) делает их больными ("Гадкие лебеди").

   Напротив, все остальные люди, по-видимому, склонны удовлетвориться перевариванием пищи ("Второе нашествие марсиан"), примитивными развлечениями или наркотиками ("Хищные вещи века").   

   Страсть этих избранных к творческой работе индивидуумов соединенная с бесстрастным (якобы бесстрастным, потому что он включает много страсти) рациональным анализом, позволяет им творить технологические чудеса и возвышаться над повседневным окружением: "Они знали кое-какие заклинания, умели превращать воду в вино и каждый из них не затруднился бы накормить пятью хлебами тысячу человек. Но магами они были не поэтому... Они были магами потому, что очень много знали. ... Они приняли рабочую гипотезу, что счастье в непрерывном познании неизвестного ..." ("Понедельник начинается в субботу").