Что, если она не выжила?
Что я буду делать с этим? Как я смогу после этого вновь нормально жить?
Внезапно я чётко осознал, что её потери я точно не смогу пережить.
В моей жизни больше никогда не появится задорная и везде сующая свой курносый нос с едва заметными веснушками Гѝдеон Гейл. Девятнадцатью веснушками на носу.
Только сейчас, когда вероятность её потери была максимально приближена к наиболее вероятному развитию событий, я понимал, что из всех людей, которых я потерял за свою жизнь именно её мне будет недоставать больше всего.
На моих глазах, впервые за долгое время, навернулись слёзы.
- Грэм? – тихий заспанный голос звучал откуда-то справа. Я узнал бы его из тысячи.
Теперь я почувствовал, что кто-то всё это время крепко сжимал мою руку в своей холодной руке.
У Гѝдеон всегда были холодные руки, даже когда она находилась в тёплом помещении.
Я обещал подарить ей на Рождество свитер с оленями, чтобы греть её.
Хотя в моих мечтах я грел её в своих объятиях.
- Гѝдеон, - тихо прошептал я, сам удивляясь тому, насколько тихо звучит мой голос. От воспоминаний всё ещё кружилась голова.
- Я здесь, - уже громче произнёс её голос. Её рука выскользнула из моей ладони, и я с трудом открыл глаза.
Она нависла надо мной, её светлые волосы немного щекотали мне лицо, а из-за яркого света, льющегося из окна, они отливали золотом, что делало её немного похожей на ангела.
Девушка и интересом вглядывалась в моё лицо, словно изучала его впервые, а затем её губы изогнулись в улыбке.
Я поднял руки и притянул её к себе ближе. От неожиданности она тихо вскрикнула, а затем тихо, но всё же задорно рассмеялась, оказавшись в моих объятиях, лёжа рядом со мной. Я закопался носом в её волосы, вдыхая до боли знакомый аромат её черничного шампуня. Теперь запах черники ассоциировался у меня только с ней.
- Ты задушишь меня, - шептала она, и я ослабил свои объятия.
- Пожалуйста, скажи, что это не сон, - прошептал я, смотря на её светловолосую макушку.
- Я могу ущипнуть тебя, - всё так же тихо сказала она, поднимая свои глаза и смотря на меня. – Или укусить.
Она укусила меня совсем рядом с ключицей, а затем улыбнулась, вновь смотря на меня.
Я заметил на её лице свежие порезы и вновь ощутил вину за произошедшее.
- Прости, - сказал я, проводя пальцем по наиболее явному порезу на её лбу, а затем спустился пальцами по её скуле, прежде чем положить руку на её щёку. Она вновь нежно улыбнулась и, чуть прикрыв глаза, прильнула к моей руке, что заставило меня улыбнуться.
- Тебе не за что извиняться, - ответила она, открывая глаза и смотря прямо мне в глаза. - Полицейские сказали, что удар пришёлся на твою сторону, ты увёл машину на свою сторону, словно загораживая меня собой. А ещё они сказали, что обычно водители поступают иначе, но ты спас мне жизнь.
- Сколько я был без сознания? – спросил я, кладя руку на её голову и начиная массировать её макушку подушечками пальцев. Она любила такой массаж.
Она на мгновение довольно зажмурилась и вновь открыла глаза, не отрывая взгляда от моего лица
- Чуть больше суток, - быстро ответила она, а затем её лицо помрачнело. – Врачи говорят, что твоя левая нога сильно повреждена.
Я попытался шевелить ею, но у меня ничего не вышло.
- Это был сложный перелом, - продолжила она. – И правая нога была повреждена достаточно серьёзно. Тебе придётся проходить реабилитацию, но прогнозы очень хорошие, через полтора месяца я буду помогать тебе начинать ходить. А может быть и меньше, всё зависит от твоего организма.
Я улыбнулся ей, а затем вновь крепко обнял.
- Ты лучшее явление в моей жизни за последние несколько лет, - прошептал я ей в волосы, желая продлить этот момент как можно больше.
- И не надейся, я не буду носить тебе сладкое, пока ты будешь валяться в постели, - моментально отозвалась Гѝдеон, а затем мы оба рассмеялись.
Она повернулась на бок и обняла меня, перекинув свою руку через мою талию, а я заключил её в кольцо из мои рук таким образом, что её голова лежала у меня на груди. Судя по всему, у меня там был синяк, но я не особо обращал внимание на боль, стараясь дышать ровно, чтобы она не заметила, насколько участилось моё сердцебиение от этой внезапной близости.
- Мне скоро надо будет уезжать в Дра̀гнил Консолидейтед, - пробормотала она, тяжело вздохнув. – Все очень волнуются за тебя. А фанатки дежурят в холле больницы, но врачи ничего им не говорят.
Я тихо рассмеялся.
- Самое главное, что с тобой всё в порядке, - прошептал я, целуя её в волосы. Я ничего не мог с собой поделать. Мне казалось это до такой степени естественным, что я делал это подсознательно.
Она тихо хмыкнула, а затем, выпутавшись из моих рук, села на кровати.
- Брина звонила тебе несколько сотен раз каждые пять минут, как только об аварии стало известно, - тихо сказала она, старательно избегая моего взгляда. – Вначале я отвечала ей, но затем твой телефон разрядился, а зарядки у меня с собой не было.
- Ты была со мной всё время? – немного восхищённо и радостно, чем надо было, спросил я, кладя свою руку поверх её руки.
Она слабо тряхнула головой, из-за чего её светлые волосы упали на лицо, прежде чем выдавила из себя тихое:
- Да. Джон привёз мне одежду из дома, поэтому я была с тобой всё это время.
Мою грудную клетку едва ли не распирало от мысли о том, что она была рядом со мной. Она не уехала домой, не волновалась о том, что её телефон может разрядиться, она была рядом со мной.
Я хотел сесть и обнять её, но мне было тяжело даже шевелить руками, чтобы обнять её до этого.
- Я сейчас поеду в офис, тебе что-нибудь оттуда нужно привезти? – тихо спросила она, наконец посмотрев мне в глаза.
- В вернем ящике стола лежат запасные ключи от моей квартиры, привези мне из дома ноутбук, чтобы я мог работать, и что-нибудь из одежды, а то я умру со скуки, - немного подумав, сказал я, а затем добавил: - а ещё мне нужен будет листок бумаги и ручка.
Она кивнула головой и слабо улыбнулась.
- Но сделай это завтра, а сегодня побудь с семьёй, - прошептал я, чуть сжимая её руку. – Они наверняка волнуются за тебя.
- Хорошо, - пробормотала она, вновь кивнув. – Я заеду вечером, завезу зарядку от телефона.
Я отрицательно покачал головой.
- Я проживу один день без телефона, хотя бы высплюсь, - успокоил её я.
- Ты сам хотя бы веришь в эти слова? – скептически спросила она, изящно поднимая правую бровь вверх.
Я рассмеялся.
- Я не хочу, чтобы Брина звонила мне весь вечер, - ответил я, тяжело вздохнув. В крайнем случае, я полежу и посмотрю в полоток.
Они тихо ойкнула, а затем оглядела комнату в поисках чего-то. Найдя глазами свою сумку, она подошла к ней и достала небольшую потрёпанную книжку в мягком переплёте.
- Это моя любимая книга, я взяла её, чтобы успокоить нервы перед конкурсом, - смущенно сказала она, прежде чем протянуть мне книгу. Я был готов умереть от того, насколько мило она выглядела в этот момент.
Затем она схватила свою сумку и, пообещав вернуться завтра, помахала мне рукой перед тем, как закрыть дверь.
***
Я читал книгу, сидя на своей больничной койке, которую принесла мне Гѝдеон из своей домашней библиотеки. На некоторых страницах она отмечала какие-то непонятные для неё моменты и оставляла к ним замечания, порой они вызывали у меня широкую улыбку. Её маленький округлый почерк с завитками был разборчив и аккуратен, поэтому я без труда различал всё, что написано.
Сегодня Гѝдеон должна была привезти мой ноутбук, но теперь мне казалось, что даже если она принесёт мне почитать документы, написанные её рукой, я бы перечитал их десятки раз.
Тяжело вздохнув, я откинул голову назад и прикрыл глаза. Почему эти мысли вообще приходят в мою голову? Я не был уверен в том, что она что-то чувствует ко мне, потому что ещё ни разу после всех моих действий не ответила мне взаимностью, так почему я продолжаю на что-то надеяться?