В конечном итоге я ничего не поняла и мужчина создал привязку прямо в кабинете.
Я выписала врачу банковский чек на 45 золотых, 15 из которых были отданы за артефакт, и взяв карету, поехала с Зефиром домой.
Он любил спать в своей комнате, но этой ночью я положила его спать к себе.
Утром пришла Мира и осталась со спящим Занефиром. Я же с неспокойным сердцем отправилась на работу.
Пусть я была хорошо воспитанным человеком и знала, что воровать нехорошо, в этот день я пришла в поместье не за тем, чтобы исполнять свои служебные обязанности.
И герцог Ибенир и лорд Сабиан были магами, поэтому рядом с ними магии должно быть достаточно.
Я стояла в своей комнате в поместье и застегнула последнюю пуговицу на жилете. Затем повесила на шею накопительный артефакт и спрятала его под рубашку.
Если об этом узнают, не думаю, что смогу отделаться простым увольнением.
Да, с этого дня мне предстояло ходить на работу для того, чтобы воровать магию.
Глава 13
— Эйрикур Дамб! — рявкнул Келион.
Слуга вздрогнул и, наконец, посмотрел на герцога, выдавив тупое “А?”.
— Принеси кофе Романо. — герцог закрыл кофейную книгу и с помощью магии вернул ее на полку.
Эрик, его изворотливый и незаменимый личный слуга, отмер, сделал два шага вперед, затем, покачнувшись, направился к выходу и врезался в дверь.
Судя по всему, парень все еще был глубоко в своих мыслях, у него сегодня был напряженный и тревожный взгляд и он даже молчал.
Ну молчал, и что, подумаете вы.
Но герцог Ибенир сразу понял, что что-то не так, ведь как всегда бывало, он говорил слово, а этот слуга десять, причем скажет так, словно все это ради него, Келиона, и вообще он, слуга, считает своим смыслом жизни служить ему и заботиться о нем.
Но мужчина знал, что Эрик врал так же нагло и хорошо, как и выглядел.
Керналион вообще последнее время удивлял самого себя, ведь обычно он за такую рассеянность сразу увольнял, а если был зол, то еще и приказывал выпороть нерадивого работника на дорожку, так сказать.
Но Дамб, совершенно не оправдывающий свою фамилию, был умен, хитер и равнодушен.
Конечно, это не отменяет того факта, что личный помощник професионально подхалимничал и бестыдно хорошо льстил.
И хоть Келион приказывал ему каждый раз заткнуться, было в этом что-то приятное.
Предыдущие работники прямо таки горели желанием подлизаться к начальству, сверкая своими жадными и подлыми глазками, взгляд же Эрика, даже когда тот воспевал оды неотразимости своего нанимателя, говорил о том, что единственное, что этому человеку хочется, это свалить далеко и надолго и вообще перестать тут работать.
Может Керналиону и казалось, но иногда в отрешенно-грустном взгляде Эйрикура мелькала жалобная мольба “Увольте меня пожалуйста!”.
Верить в то, что это действительно так, Ибениру, конечно же, не хотелось, потому что он был в принципе доволен этим слугой.
Эрик вернулся с подносом, поставил чашку на стол и разлил половину кофе на блюдце. Герцог издал мученический стон и отодвинул блюдце подальше.
— И что это? Я приказал принести Романо: кофейная заварка, лимонный сок и вода! Зачем ты сюда налил молоко? — на это было даже смотреть жалко: в мутно коричневой воде плавали сгустки свернувшегося молока, часть прилипла к внешней стенке чашки ещё когда Эрик пролил кофе. — Ты хочешь чтобы тебя разжаловали назад в садовники? — Ибенир был уверен, что угроза подействует, и Эрик, и правда, сразу встрепенулся, но вместо испуга на его лице сияла радостная улыбка.
— Да, пожалуйста! Буду безмерно благодарен вам, Ваша Светлость! — герцог в недоумении уставился на Дамба и возмущенно спросил:
— Что за реакция такая? Ты разве не должен рыдать от горя и ползать на коленях, моля тебя оставить, а? — Келион откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Эрик поймал на себе его хмурый взгляд и неосознанно дернул плечом.
— Так с чего бы мне это делать? Мне садовником жилось лучше, чем вашим личным слугой, и день рабочий короче был, и выходных два. — ну, трудолюбивым назвать Эйрикура у герцога язык не поворачивался, поэтому против длины рабочего дня и выходных возразить нечего.
Эрик вообще был немного странноватым парнишкой, вроде сам нанялся в поместье, но когда получал приказ, корчил такую кислую мину и выдавливал улыбку, клещами натянутую.
А уж когда доходило до дела, казалось, словно ему нож к горлу приставили и заставили работать.
В общем, герцог с Эрикуром работать хотел, а слуга с Ибеноиром — нет.
— А как же зарплата? — насмешливо приподнял бровь Келион.
После этого вопроса Дамб едва ли удержался от того, чтобы рассмеяться.
— Ваша Светлость, я что садовником, что вашим помощником 50 золотых получаю, конечно же я хочу снова работать в саду. — парень, хоть и был сейчас в состоянии сказать что-нибудь кроме “А” и “Эээ”, все таки оставался непривычно небрежным.
Дамб поднял какой-то лист с пола и вытер им лужу от кофе на столе герцога. Келион с тоской смотрел, как ежемесячный отчет, над которым вчера всю ночь работал Эдгар, превращается в мокрую паклю, оставляющую за собой чернильные разводы на столе.
Наверно нужно было хоть как-то дать понять Эрику, какое зло он сейчас сотворил, но герцог лишь обреченно вздохнул.
Жалко, жалко увольнять такого хорошего парня.
Ибенир сделал пасс рукой и все остальные листы, валявшиеся на полу, сложились аккуратной стопкой на стол. Так, на всякий случай, мало ли, что еще сегодня может выкинуть Дамб.
— Ты что-то путаешь, Эрик. Зарплата личного слуги 550, а не 50 золотых. — Эрикур явно не мог понять, с какого перепугу герцог был готов платить такие бешеные деньги личному помощнику, неужели слухи не врали и от Керналиона на второй день сбегали все секретари, помощники и прочие приближенные работники?
Он, конечно, начальник противный, но все ведь они такие, без этого им никак.
Нет, даже если и так, ведь за один месяц можно было скопить на добротный дом в черте города.
— Вы так и не подписали приказ о моем повышении, поэтому я официально значусь как младший садовник, Ваша Светлость. И зарплату получаю соответствующую. — с какой-то мстительной обидой сказал Эрик
— Мда, нехорошо получилось. — Керналион щелкнул пальцами, выпустив магическую искру. Из вороха бумаг выполз лист с приказом о повышении Дамба с должности младшего садовника, до личного помощника герцога. Мужчина поставил печать и размашисто подписался в правом нижнем углу, после помахав документом перед Эриком. — Ну вот и все, а остальные 500 монет я тебе в этом месяце премией выпишу.
Дамб пребывал в смешанных чувствах, и садовником ему хотелось быть, и зарплату личного слуги получать, потому что деньги, они лишними никогда не были и не будут.
Спустя пять минут безмолвной борьбы жадности и лени, Эйрикур неохотно выдавил из себя скупую благодарность.
— Благодарю, Ваша Светлость. — Келион был уверен, что в глазах своего слуги был тираном самодуром, потому как половина приказов сопровождалось красноречивым взглядом “Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешало”.
Да, не “не вешалось”, а именно “не вешало”, ведь Ибенир, как правитель своих земель, имел право приговаривать к казни.
И прибавив сверху слухи… Нет, впрочем именно о них он предпочел бы не знать.
И только мужчине показалось, что он более менее привел в чувства Эрика, как тот снова ушел в себя, и на этот раз даже сильнее.
— Эрик. Эйрикур! Эйрикур! — слуга словно и не слышал его, уставившись в одну точку и почти не моргая. Келион скрипнул зубами, взял расходную книгу поместья, толстую и тяжелую, и запустил ее в парня. — Эйрикур, твою мать, Дамб! — рявкнул он. — Проваливай отсюда! И чтоб я тебя больше не видел! — Эрик отмер, как только получил по лбу, обиженно посмотрел на начальника и шустро выскользнул из кабинета, оставив дверь открытой. — И в понедельник чтоб был здесь как штык! Только попробуй опоздать! — крикнул герцог вслед.