Ага, красотами полюбовался, релакс поймал. Пожалуй, хватит, хорошего понемногу. Где встречающие? Кто отвезет меня и телохранителя в центр Раздорской, где проживала моя семья? Я обернулся и сердце защемило. Ведь там, с улыбкой глядя на меня, стояла красивая брюнетка. Самая лучшая женщина в мире. Моя мама. Вероника Хортова. Урожденная Нестерова.
Мама молчала. Я тоже. И как долго это продолжалось, не знаю. Время замерло. Мы просто смотрели друг на друга, и это было замечательно. Но, наконец, я смог собраться и, шагнув навстречу матери, обнял ее и вдохнул знакомые с детства запахи той, кто меня породил. Блин! Настолько расчувствовался, что за малым слезу не пустил. Все-таки увидеть мать, которая по моему внутреннему счетчику погибла тринадцать лет назад, еще то испытания.
— Вижу, что соскучился, — погладив меня по голове и поцеловав в щеку, сказала мама. — Мы по тебе тоже скучали. Дома тебя сестры ждут, а еще дед Федор с отцом. Поехали?
— Да, — согласился я с ней.
Мать подала знак, и к нам немедленно подъехал мощный внедорожник. Однако, не успели мы забраться внутрь, как я почувствовал тревогу. Что-то не так. В чем дело? Взгляд скользнул по окрестностям, а затем раздался возглас телохранителя, который сразу же выхватил из-под куртки короткий пистолет-автомат:
— Там! Смотрите!
Боец указывал в сторону реки и, присмотревшись, я обнаружил, что над поверхностью Дона, вверх по течению, приближаясь к Раздорской, скользят массивные продолговатые сигары с крыльями. Напряг память и пришло понимание, что это десантные планеры. Судя по размерам, в каждом не менее двадцати бойцов. В зоне нашей видимости примерно десять планеров, но, скорее всего, их гораздо больше.
Да, применение планеров в наше время странная идея. По крайней мере, частично. Где-то за сотни километров от нашего дома в небо поднялись военные самолеты. Они потянули за собой транспортные поезда из нескольких планеров, а потом отцепили их и они, тихо и неприметно спустились к реке, а затем над ее поверхностью практически добрались до Раздорской. При этом планеры до сих пор никто не заметил, а иначе бы охрана давно подняла тревогу. Не зачет. Как же так вышло, что мы не присматриваем за рекой? Надо будет высказать деду Федору претензию. Хотя мне не по чину, а ему и без меня по мозгам проедутся.
Только я об этом подумал, как в Раздорской взвыли сирены. Наконец-то, подняли тревогу. А из неприметного дота, который находился между речным берегом и полевым аэродромом, на который меня доставила вертушка, открыли по планерам огонь. Били из тяжелого пулемета, наверное, «Корда» или «Утеса». А поскольку дружинники у нас парни серьезные, то действовали профессионально и сразу выдали результат. Пули калибром 12.7 миллиметров легко прошивали фанерную обшивку планеров и они, что странно, стали взрываться. Передовой разлетелся в щепки. Другой полыхнул огненным шаром. А за ним еще один, и еще. Бред какой-то. В планерах взрывчатка что ли и нападавшие хотели использовать примитивные летательные аппараты как бомбы? Тогда проще было использовать ударные беспилотники.
К первому доту присоединились еще три, один с нашего берега и два с левого, где тоже находились объекты нашего укрепрайона. Из передовой группы планеров до Раздорской вряд ли кто-то добрался. Но за ней последовали другие. И пилоты планеров второй волны, понимая, что прятаться уже бесполезно, подобно стае испуганных птиц, стали разлетаться в разные стороны. И некоторые, поднявшись над речным обрывом, появились рядом с нами.
Ну и что делать? Уехать, затаиться или принять бой? Мозг быстро прикинул текущие расклады, и я пришел к выводу, что машина на дороге от планера не сбежит. Ведь если это летающие бомбы, то любой летательный аппарат может в нас просто врезаться, а взрывчатки в каждом под несколько сотен килограмм и тут даже магия не поможет. Спрятаться тоже негде, мы в чистом поле. Значит, придется сражаться. Тем более что рядом дот, откуда нас могут прикрыть, а помимо меня и матери, которая в свое время тоже успела пострелять по живым человекам, в нашей небольшой группе еще знакомый мне с детства водитель Костя и мой телохранитель, имя которого я так и не удосужился узнать.