Агент, давая отшельнику время, чтобы придти в себя, перебирал кассеты. Лицо обнаженной красавицы на одной из них напомнило ему изображение на старой голограмме. Он поспешно сунул кассету обратно, предложил, указав кивком на полусферу с таблетками:
— Ешь, это вкусно.
— Ты же знаешь, мы не употребляем этой гадости, — сказал отшельник и облизнул пересохшие губы. — Мы едим настоящее мясо, настоящий хлеб…
Агент пожал плечами, бросил в рот таблетку «Алко», вынул еще одну из лунки и отправил ее следом.
— Разумеется, знаю, — проговорил он задумчиво. — Все только настоящее… У вас это вроде символа веры. А вот мне всегда казалось, что настоящее — то, что нам хочется считать настоящим, только и всего. Вот я проглотил таблетку из полиаурила. Минут через пятнадцать у меня возникнет ощущение сытости, как у человека, съевшего ваш хваленый допотопный бифштекс. Зато витаминов в моей таблетке гораздо больше и нет бактерий, которыми кишит мясо. Для меня настоящая еда — полиаурил.
— Я искал тебя не для того, чтобы спорить о еде, — сказал отшельник нетерпеливо. — Скажи мне, что с Марией?
— Мы не всегда знаем, что происходит с теми, кого возвращаем в мегалополис, — отозвался агент. — Я попытаюсь выяснить насчет Марии, только чуть позже. — Он посмотрел на отшельника долгим изучающим взглядом. — Я бы хотел, чтобы ты все-таки объяснил, отчего настоящее непременно лучше искусственного. И что плохого, если я глотаю полиаурил.
— Ты обещаешь мне разыскать Марию?
— Я попытаюсь… Только ты объясни. Для меня это очень важно. Я еще никогда не беседовал с отшельником вот так. Инструкция это запрещает, понимаешь, и вряд ли у меня хватит пороху когда-нибудь нарушить ее еще раз.
Отшельник слушал, не сводя с него настороженных, недоверчивых глаз.
— Семнадцать лет инструкция была моей молитвой, — продолжал агент, — а сегодня мне на нее плевать. Сегодня — особый день, день чудес. Отшельник сам явился в мегалополис…
— Хорошо, — сказал мужчина, — я отвечу тебе. Только у меня нет уверенности, что мое объяснение придется тебе по душе.
— Неважно, — произнес агент. — Говори.
— Вот ты вспомнил о полиауриле… Эти в общем-то безобидные таблетки появились, еще когда нас с тобой на свете не было. И никто ими особенно не интересовался. До того самого дня, когда некое влиятельное лицо не приобрело все права на монопольное производство полиаурила. Не стану уточнять, кто именно, этот джентльмен часто появляется в главной видеопрограмме. После этого начали происходить удивительные вещи. Полиаурил вдруг оказался в центре всеобщего внимания, ему стали посвящать массу рекламных видеосюжетов, научные мужи наперебой, захлебываясь от восторга, кричали о пользе чудо-таблеток. Нетрудно догадаться, за чей счет все это оплачивалось. А вскоре произошло еще одно событие, но говорили о нем гораздо меньше. Вернее, пытались вообще умолчать. Загадочная эпидемия поразила домашнюю живность — скот, птицу. Те, кто пытался заняться производством натурального мяса, разорялся в два счета. В одном из выступлений руководитель службы безопасности позволил себе вскользь упомянуть о необъяснимом море, присовокупив, что это-де очередная попытка красных ускорить конец мегапополиса. Руководитель воззвал к патриотическим чувствам жителей и дал понять, что ничего страшного в общем-то не произошло, если существует такой прекрасный заменитель мяса — полиаурил. Надеюсь, ты понимаешь, отчего события развивались именно так?
Агент встряхнул головой, словно пытаясь освободиться от наваждения.
— А почему я, собственно, должен тебе верить? — спросил он подозрительно, с неожиданной для самого себя агрессивностью. — Где гарантии, что ты не выдумал это все? Кто тебе мог рассказать?
Град вопросов не смутил отшельника. Он лишь усмехнулся краем рта.
— Я предвидел, что мой рассказ будет тебе не по нутру. Нет пропасти глубже, чем между отшельником и охотником за черепами. Только это все — правда. Можешь проверить… если сможешь. Мне было кому рассказывать о таких вещах. Отцу, деду. Я же не вылупливался, как ты, из-под колпака в киндерполисе, и мне не вправляли мозгов роботы в стандартном колледже. В сельве я прошел совсем другой курс наук. И вот что я тебе скажу. Настоящее всегда будет в цене, как бы вы ни бесновались. Настоящие люди. Настоящие чувства. Настоящая еда.