— А как насчет хорошего врача, который спасает жизни?
— Это вы, — сказала она. — А я готова убивать людей, особенно тех, кто стоит на пути моего продвижения. — Тэри тяжело вздохнула и отбросила свитер, который то сворачивала, то разворачивала. — Я должна перед вами извиниться.
— Ты мне ничего не должна, но ты должна кое-что медицине. — строго сказал Джордан. — Не беги от этого, Бенсон. Учись на своих ошибках.
— Да, да, я очень ценю лекцию, но ничего не изменилось. Я все еще хочу уничтожить тебя за то, что ты находишься на пути к моей карьерной вершине, и пока я чувствую это, я здесь не останусь.
Джордан закатил глаза, надеясь показать этим всю абсурдность ее слов.
— Думаешь, хочешь убрать меня с дороги, потому что я был у тебя на пути? Ты ведь не придумала это, Тэри. Я действительно иногда мешал тебе. Сотрудничество никогда не было моей сильной стороной, но этот кошмар научил кое-чему и меня. Таланту нужна свобода, а ты талантливый хирург.
Джордан удивился тому, как тяжело было произнести это вслух. — Я не хочу, чтобы вы уходили, доктор. Мне нужна ваша помощь здесь.
— О Господи, — прошептала Тэри. Она прочистила горло, но это не помогло вернуть голос. — Вы будете доверять мне после того, что я только что сказала?
— Я верю тебе именно из-за того, что ты мне все рассказала. Если хочешь изменить мое мнение о себе, тебе придется найти кое-что похуже твоих доморощенных фантазий. Они есть у всех.
Джордан не дал ей возможности ответить, а она и не знала, что ответить, особенно в тот момент, когда он снял собственный стетоскоп и отдал ей. — Похоже, он тебе понадобится.
Теперь Бенсон была просто ошарашена.
Джордан нашел его в открытом шкафу, вместе с запиской от «Ангельского Личика», сообщающей о встрече в кладовой, за смотровой номер три. Вообще-то, он должен был привести его к трупу, который, как выяснилось, он смог найти самостоятельно. Джордан подумал, что записка — простое совпадение, но не стетоскоп. Он никогда особо не верил в судьбу, но это могло измениться. По какой-то причине он никогда его никому не давал. Возможно, по этой причине.
— Это тот, который подарили вам родители, не так ли? — спросила Тэри. — Легендарный стетоскоп? Я не могу его взять.
— Вот и хорошо, потому, что я тебе его и не дарю. Он на пожизненном пользовании. Воспользуйся им, и заставь нас всех гордиться тобой. Гордись собой.
Тэри все еще не решалась взять стетоскоп.
— Вы уходите?
Неуверенность сковала ее и проступила во внешнем облике, и Джордан был тронут. Для него это тоже было ново. Его никогда не волновало то, что о нем думали другие, может, поэтому он «оттоптал столько ног».
— Я сокращаю количество своих дежурств, — сказал он. — Мне нужно больше времени на исследования и некоторые другие вещи. Он улыбнулся, уносясь мыслями в другой мир. Ему нужно больше времени для сони, бывшей гнусной убийцы.
Сигнал прозвучал из кармана пальто Тэри.
Они оба знали, что он означает, и рассмеялись.
Краснея, Тэри взяла протянутый стетоскоп и повесила на шею. — Вы же знаете, что этим даете мне больше прав, ведь так?
— Это должно заставить тебя чувствовать себя обязанной, — заметил Джордан. — Вперед, Бенсон! Твой пейджер уже извелся.
Глава 25
— Любовь?
— Дети и котята, что-нибудь невинное.
— Ненависть?
— Жестокие поступки, ничего невинного.
— Врачи?
— Лучше, чем альтернатива, я полагаю.
— Доктор, отвечайте, пожалуйста, одним словом.
— Тогда — объект для игры на свободные ассоциации. — Анджела улыбнулась, подумав о слове «игра».
Она решила поменяться с доктором местами и сыграть в игру с ней. Доктор была хорошим партнером в этой игре, и Анджеле нравились ее ответы.
Она поняла, что ее собственные ответы, наверное, были бы такими же. Грызущее чувство страха, с которым жила Анджела, значительно ослабло за последние двадцать четыре часа, и она решила принять совет Сильвер, и сходить на сеанс к психиатру.
Очевидно, чем больше проблем она сможет решить, тем лучше.
Доктор Фремонт встала из-за стола. В этот момент в ее очках с голубой оправой отразился свет из окна. Она подошла и села рядом с Анджелой на кушетку.
— Я так рада, что ты здесь, — сказала она. — Я знаю, ты не доверяешь никому, включая и меня, и я благодарна за то, что ты дала мне второй шанс.
Анджела была тронута, и поймала себя на мысли, что хочет пожать руку этой женщине. Но внезапно почувствовала, что между ними возникла пропасть размером с Большой Каньон. И причина была не в отсутствии доверия со стороны Анджелы. Возможно, было что-то еще, что она не могла выразить словами, может быть чувство своей неполноценности. Где-то в глубине ее души скрывался страх быть отвергнутой, или, еще хуже, страх того, что она не будет знать что делать, если ее примут.