Выходя из комнаты, она услышала, как Клайв сказал:
— Не подлинник, говоришь? Нет, вряд ли кто-нибудь может так подумать. Какой период? Начало семнадцатого века. А какая рама? Это может меня заинтересовать. Остальное, я думаю, ценности не имеет. Надеюсь, ты не очень много за нее заплатил? Хорошо, я как-нибудь загляну…
8
Поднявшись наверх, Мег нашла Луизу в ее комнате. Она сидела у окна и смотрела в сад. Сегодня Луиза надела красивый розовый пеньюар, который ей очень шел. Она казалась очень молоденькой, а коротко остриженные волосы и тоненькая шея делали ее похожей на мальчика. В ней не было ничего от юной Анжелики с ее густой копной темных волос. Когда Луиза повернулась к Мег, та не увидела и прекрасного лица Анжелики.
Луиза подняла руку, спрятав лицо. Настороженная, она походила на раненое животное. Но за исключением большого шрама, Мег не увидела тех ужасных повреждений, о которых ее предупреждали. Покрытое шрамами лицо казалось искусственным. И все.
— Мой муж много работал с вами сегодня? — спросила Луиза неестественным голосом. — Он может быть обворожительным, когда хочет добиться своего.
— Да нет, не очень. Он предложил зайти к вам узнать, не могу ли я сделать что-нибудь для вас.
— Для меня все делает Лена, — ответ был вежливым, но в нем слышалась враждебность.
Луиза не возражала против услуг пожилой некрасивой Лены, но от юной прелестной Мег никогда.
— А разве я не могу поговорить с вами немного? — спросила Мег, почувствовав жалость к Луизе.
— Зачем? Клайв думает, что мне одиноко?
Опять в голосе зазвучала та упрямая гордость, выдающая боль, скрывать которую Луизу заставляла ее обидчивость.
Но Мег не отступала.
— Я поеду попозже в деревню и могу привезти что-нибудь для вас.
— Хорошо. Возьмите мне книжку в библиотеке. Что-нибудь простое. Я пока не понимаю сложных английских книг.
— Но вы прекрасно говорите по-английски, — заверила ее Мег.
В темных глазах девушки появилось странное хитрое выражение.
— Так же, как ваша подруга Анжелика?
— О, намного лучше.
— Но если бы Анжелика прожила в Англии два года, она бы тоже говорила на совершенном английском. Меня учил муж. Он проявил большое терпение при этом.
Появившаяся помимо ее воли мягкость в голосе выдавала Луизу. Мег поняла, что та была сильно влюблена в Клайва. А теперь ей приходилось сидеть здесь, смотреть на свое изуродованное лицо и раздумывать, не отпугивает ли оно ее любимого мужа. Действительно ли она настояла на возвращении домой, потому что знала о том, что Клайв взял красивую секретаршу? Поэтому ли она пришла в комнату Мег ночью, надеясь, что та на самом деле не была хорошенькая?
Луиза не проявляла дружелюбия, и только одиночество заставляло ее продолжить разговор.
— Я обязана была научиться хорошо говорить по-английски, элегантно одеваться, Клайв собирался устраивать большие обеды и приемы и с гордостью показывать меня там. А потом произошла эта авария. Ему пришлось найти кого-то другого, кто играл бы для него подобную роль.
— Значит, вы не очень часто бывали в обществе? — Мег не знала, как быть тактичной в такой ситуации.
— Нет, я должна была стать большим сюрпризом. Он хотел заставить всех друзей завидовать ему.
Трудно было понять, преувеличивала Луиза или просто была наивной. Но в голосе, несомненно, звучала горечь.
— Но вам тоже все это вскоре предстоит, — мягко сказала Мег. — Ваше лицо выглядит великолепно, а после следующей операции…
— Не лгите мне, мисс Берни. Теперь вы будете выполнять эту работу.
Луиза не спустилась к ленчу. Лена с негодованием посмотрела на Мег и сказала, что хозяйка чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы выйти из своей комнаты. Очевидно, визит Мег слишком утомил ее. Когда экономка ушла, Мег резко повернулась к Клайву.
— Мистер Уилтон, скажите мне, пожалуйста, определенно, каково мое положение здесь.
— То, о котором я и говорил. Разбирать почту. Позже мы будем вместе работать в Лондоне. Я же объяснял вам, что ожидаю вашей помощи на выставках.
— Но не на обедах?
— На обедах? — Брови Клайва поползли вверх. — Что вам говорила моя жена?
— О, ничего, кроме… Она думает, что я займу ее место. Я имею в виду в обществе.
— Конечно, нет. Она будет сидеть на своем месте за столом, когда поправится.