Только так мои родители смогли развестись, обвинив во всем меня. Все остались хорошие, а я - козел. Но сейчас я стараюсь совсем не общаться с родственниками. Мама обижается, не понимая меня, но продолжает дальше считать меня козлом, хотя говорит, что любит. Она не знает, что такое любить. Для нее любовь это какая-то форма обязательства, за которую нужно обязательно что-то просить. Звонит, спрашивает, как у меня дела. Нормально, говорю.
- А чего не звонишь? Я же ведь тебя вырастила, (я что гриб?) а ты даже не приезжаешь ко мне, не помогаешь.
- Чего помогать? Квартиру убирать? Я же приезжал к тебе на свой день рожденья, а ты даже пирог не испекла, сказала, что в детстве уже мне пекла и с меня хватит. А через пол часа убежала в бассейн, сказав, что он важнее моего дня рождения. И что ты теперь хочешь?
- Хам ты, вот ты кто. Совсем меня не любишь.
- И ты меня.
- Ту-ту-ту (короткие гудки)
Весело, вообщем. Но теперь, мне уже двадцать пять и я сам создаю себе праздники. Выключаю все телефоны, чтобы никто не дергал меня от моей возлюбленной, Светы, когда она придет ко мне сегодня вечером. Ее тоже прошу это делать.
- Понимаешь, что люди собираются за одним столом и не общаются друг с другом, потому что постоянно отвечают на звонки или пытаются дозвониться до кого-нибудь, чтобы поздравить? Только вешают трубку одного телефона, сразу другой звонит. А потом постоянно набирают сами. В перерывах между этим едят и смотрят телевизор. Некоторые напиваются до блевоты. Вот и весь Новый год для большинства людей. Я хочу, чтобы ты сделала все звонки до десяти вечера и тоже отключила телефон. Я хочу, чтобы эта ночь стала особенной для нас двоих, потому что есть только мы этой ночью, и никто не должен мешать делать нам чудеса.
- Хорошо, постараюсь сделать все вот так. – Говорит Света.
Я не женюсь, не потому что не люблю ее. Просто считаю, что в этом пока нет необходимости. Имеется в виду, ставить печать в паспорте всегда успеется, главное чтобы чувства были настоящие. С сегодняшнего вечера она будет жить вместе со мной, мы так решили. Решили, что это и будет, нам двоим основным подарком. Вещи ее уже все здесь, вчера еще привезла и разложила оставшиеся. Около одиннадцати она приедет, и мы сядем за праздничный стол с зажженными свечами. Будет мигать, тихо пощелкивая, гирлянда на маленькой пластмассовой елке, как блики огня в камине, создавая тем самым атмосферу таинственности. И мы вдвоем будем лежать в кровати обнявшись, и грея друг друга телами.
Много еды делать не стал, считаю, что это не к чему, все равно нас двое и много не съедим. А готовить немеренно салатов и жаркого – это как-то по уродски, потому что все равно пропадет большая часть. Моя мама всегда так готовила, а потом просила все доесть. Нюхала обветрившиеся салатики, уже с запашком, и говорила: «Нормальный салат, чего вам не нравится?». Праздники заканчивались обычно в туалете, когда «нормальный» салат отказывался нормально себя вести, как и подобает салату.