Молот в голове бил все сильнее.
— Вы знали это, доктор Стивенс? Можете не отвечать. Я за вас отвечу. Вы подобрали ее в суде четыре года назад. Она привлекалась за приставание к мужчинам на улице. Не безрассудно ли столь уважаемому врачу нанимать дешевую шлюху?
— Никто не рождается проституткой, — сказал Джад. — Я пытался помочь шестнадцатилетней девочке использовать свой шанс в жизни.
— И заиметь чернозадую любовницу.
— Ах ты, грязный подонок!
Макгриви ухмыльнулся:
— Куда вы отвезли Кэрол после той ночи в суде?
— К себе домой.
— И она там ночевала?
— Да.
Макгриви осклабился:
— Вот умник! Подобрал в суде хорошенькую молоденькую шлюху и отвез на ночь к себе. Зачем? Играть в шахматы? Если вы действительно не спали с ней, тогда, едрена корень, все говорит за то, что вы — гомосексуалист. Вот и соображай, с кем вы трахались. Уверен, что с Джоном Хэнсоном. А если все-таки переспали с Кэрол, вероятнее всего, связь продолжалась до тех пор, пока она от вас не забеременела. И у вас хватает нахальства лежать здесь и рассказывать небылицы о маньяке в машине, который намеренно сбил вас и бегает по городу, убивая людей.
Макгриви круто повернулся и, широко шагая, вышел из палаты.
Пульсация в голове Джада стала невыносимой. Анжели смотрел на него с тревогой.
— Вам нехорошо?
— Вы должны мне помочь, — сказал Джад устало. — Кто-то пытается убить меня. — Эти слова отдались в его ушах погребальным звоном.
— Зачем, доктор?
— Не знаю.
— У вас есть враги?
— Нет.
— А любовница? Может быть, замужняя женщина?
Джад покачал головой, и это движение усугубило боль.
— Наследство, и кому-то из родственников надо убрать вас с дороги?
— Нет.
Анжели вздохнул:
— Итак, никто не заинтересован в вашей смерти. Ну, а пациенты? Вы бы дали список.
— Не могу.
— Да нам нужны только фамилии.
— Извините. — Говорить было очень трудно. — Если бы я был зубным врачом или мозолистом, тогда другое дело. Но у больных людей беда. У некоторых — серьезная. Если начнете допрашивать, разрушите надежды, уничтожите их доверие ко мне. Я уже не смогу помочь.
В полном изнеможении он откинулся на подушки. Анжели спокойно наблюдал за ним, потом спросил:
— Как называется человек, думающий, что все хотят его убить?
— Параноик, — ответил Джад. И, увидев выражение лица Анжели, промолвил: — Уж не считаете ли вы, что я…
— Поставьте себя на мое место, — сказал Анжели. — Если бы здесь лежал я и говорил то, что говорите вы, а вы были бы моим врачом, что пришло бы вам в голову?
Боль стала нестерпимой, и Джад прикрыл глаза. Голос Анжели произнес:
— Меня ждет Макгриви.
Джад пошевелился:
— Подождите. Дайте мне возможность доказать, что я говорю правду.
— Как?
— Если кто-то задался целью убить меня, он попытается еще раз. Нужно, чтобы около меня кто-то был. При следующей попытке убийцу можно будет схватить.
— Доктор Стивенс, если кто-то действительно хочет убить вас, то вся полиция не помешает этому. Не достали сегодня — достанут завтра. Не здесь. так в другом месте. Будь вы король, президент или простой смертный. Человеческая жизнь — тоненькая ниточка, не займет и секунды, чтобы оборвать ее.
— Так что же, ничего нельзя сделать?
— Могу дать совет. Врежьте новые замки в квартире, проверьте рамы, они должны быть надежно укреплены. Не впускайте незнакомых. Никаких посыльных, если только сами не делали заказ.
Джад кивнул, горло пересохло и болело.
— В доме есть швейцар и лифтер. Вы им доверяете?
— Швейцар у нас уже десять лет. Лифтер — восемь. Ручаюсь, это порядочные люди.
Анжели кивнул:
— Хорошо. Пусть смотрят в оба, попросите их. Если они будут настороже, никто незаметно не проникнет в квартиру. А как насчет кабинета? Будете нанимать регистраторшу?
Джад представил новую девушку, сидящую за столом Кэрол. От бессильного гнева по телу пробежала дрожь.
— Не сейчас.
— Можно нанять мужчину.
— Я подумаю.
Анжели повернулся, чтобы идти, но остановился.
— Мне пришла в голову мысль, — сказал он неуверенно, — но не знаю…
— Да? — В вопросе прозвучала подобострастная нотка, и Джаду стало противно.
— Тот человек, который убил напарника Макгриви…
— Зифрин.
— Он действительно сумасшедший?
— Да. Его отправили в Мэттиванскую городскую клинику для психически больных преступников.
— Он ведь может винить вас в том, что его упрятали в дурдом. Проверю, не сбежал ли он. Позвоните мне утром.
— Спасибо, — поблагодарил Джад.
— Это моя работа. Если вы в чем-то замешаны, я помогу Макгриви разоблачить вас.
Анжели направился к двери, но опять задержался:
— Не проболтайтесь, что я навожу справки о Зифрине.
— Хорошо.
На прощание они улыбнулись друг другу.
Ранним утром навестить больного пришли Питер и Нора Хэдли. Они узнали о несчастном случае из последних новостей по радио.
Питер был одного возраста с Джадом, правда, несколько ниже ростом и тщедушнее. Оба родились в одном городе в штате Небраска, и оба стали врачами.
Нора приехала из Англии. Круглолицая блондинка с колыхающейся грудью, явно великоватой для ее пяти футов и трех дюймов роста. Живая и приятная в общении, быстро сходящаяся с людьми.
— Ну и видок у тебя, — протянул Питер, критически рассматривая Джада.
— Весьма профессиональный взгляд, доктор. Что называется, внимательное отношение к больному.
Голова у Джада почти прошла, а острая боль в теле чуточку унялась.
Нора принесла букет гвоздик.
— Мы купили тебе цветочки, дорогой, — сказала она. — Бедный, милый старикашечка. — Она нагнулась и поцеловала его в щеку.
— Как это случилось? — поинтересовался Питер.
Джад ответил не сразу:
— Дорожно-транспортное происшествие. Водитель скрылся.
— Все навалилось одновременно. Я читал о бедной Кэрол.
— Кошмар, — вставила Нора. — Она мне так нравилась.
У Джада перехватило горло:
— Мне тоже.
— Хоть бы поймали мерзавца.
— Этим занимаются.
— В сегодняшней газете написано, будто некий лейтенант готов кого-то арестовать. Ты что-нибудь об этом слышал?
— Вполне достаточно, — сухо проронил Джад. — Макгриви с удовольствием сообщает мне новости.
— Никогда не знаешь, как работает полиция, пока не испытаешь на собственной шкуре, — заявила Нора.
— Доктор Хэррис позволил мне взглянуть на рентгеновские снимки. Неприятные ушибы, хотя сотрясения нет. Через несколько дней тебя выпишут.
Они поболтали еще полчаса, умышленно избегая говорить о Кэрол. Хорошо хоть, супруги не знают, что Джон Хэнсон был пациентом Джада. Макгриви по причинам, ведомым только ему, не дал эти сведения газетчикам.
Когда они собрались уходить, Джад попросил Питера задержаться и рассказал о Хэррисоне Берке.
— Извини, — сказал Питер. — Я знал его состояние, когда направлял к тебе, но надеялся, что еще не все упущено. Естественно, ты должен от него отказаться.
— Сделаю это, как только выберусь отсюда, — ответил Джад, покривив душой. Он не хотел отправлять Берка в клинику. Пока не хотел. Сначала надо выяснить, мог ли тот совершить два убийства.
— Если что-либо понадобится, старина, звони.
И Питер ушел.
Джад лежал и обдумывал свои дальнейшие шаги. Ни у кого не было достаточного повода убить его, и оставалось предположить, что покушение совершил психически неуравновешенный человек, почему-либо им недовольный. Под эту категорию походили лишь Хэррисон Берк и Амос Зифрин. Если в то утро, когда убили Хэнсона, Берк не имел алиби, следует попросить детектива Анжели заняться им. А если имел, то убийца — Зифрин.
Мучительное состояние депрессии пошло на убыль. Только необходимо побыстрее выбраться отсюда. Джад вызвал сестру и сказал, что хочет видеть доктора Хэрриса. Через десять минут в палату вошел Сеймур Хэррис, человек-гном с ярко-голубыми глазами и черными пушистыми баками. Джад давно его знал и очень уважал.