— Вы делаете из мухи слона, — возразил Джад. — И только потому, что он вынул бомбу из моей машины…
— Не только, — вставил Анжели. — Боюсь, вы выбрали не того человека.
— Если он объявится, я вам позвоню, — пообещал Джад.
Его терзали сомнения. Уж не перебарщивает ли Анжели в своих подозрениях? Моуди, конечно, мог солгать о бомбе, чтобы усыпить его бдительность. А потом — все очень просто. Позвонит Джаду и, сказав, что есть важные сведения, назначит встречу где-нибудь в пустынном месте… Джада передернуло. Неужели он так ошибся в Моуди? Вспомнил о первых впечатлениях: никчемный и недалекий человек. Хотя вскоре под простоватой внешностью обнаружился быстрый и острый ум. Но разве это позволяет доверяться человеку?..
Послышался шорох в приемной, и он взглянул на часы. Анна! Быстро спрятал пленки и открыл дверь. На Анне был модного покроя темно-синий костюм и маленькая шляпка, обрамлявшая лицо. Погруженная в свои мысли, она ничего не заметила. Джад смотрел и смотрел на нее, упиваясь красотой и пытаясь найти хоть какой-нибудь изъян, дабы убедиться, что она не для него, что однажды он встретит женщину более подходящую. Лиса и виноград. Не Фрейд — отец психиатрии, а Эзоп.
— Здравствуйте, — сказал он.
Вздрогнув, она подняла глаза и улыбнулась.
— Здравствуйте.
— Входите, миссис Блейк.
Она прошла в кабинет, слегка задев его упругим бедром. Обернулась и распахнула свои необыкновенные фиолетовые глаза.
— Нашли того водителя? — Во взгляде читалось участие, беспокойство и неподдельный интерес.
Опять на него накатило безумное желание рассказать ей все. В лучшем случае таким дешевым трюком он вызвал бы сочувствие, а худшем — подставил бы и ее под удар.
— Нет еще.
— У вас усталый вид. Разве так уж необходимо сразу приступать к работе?
О боже! Как невыносимо проявление сострадания. Только не теперь, только не с ее стороны!
— Я себя прекрасно чувствую. В бюро услуг до вас не дозвонились.
По лицу Анны промелькнула тень. Испугалась, что помешала? Она — и помешала!
— Простите, ради Бога. Я, пожалуй, пойду…
— Нет-нет, не уходите, — скороговоркой произнес Джад. — Я рад, что вы пришли. — Это ведь последняя их встреча, подумал он и спросил:
— Как вы себя чувствуете?
Она помолчала, хотела что-то рассказать и коротко ответила:
— Немножко не по себе.
Анна как-то странно посмотрела на него, будто затронула слабую, давно умолкшую струнку в душе, о существовании которой он почти забыл. Во взгляде была теплота, страстное физическое желание. И вдруг он понял, что заблуждается — приписывает ей свои эмоции. Обманулся как желторотый студент на факультете психиатрии.
— Когда вы уезжаете в Европу? — еле вымолвил он.
— В первый день Рождества, утром.
— Только вы и муж?
Джад почувствовал себя невнятно лепечущим идиотом, не знающим, как убить время в воскресный день.
— По какому маршруту?
— Стокгольм, Париж, Лондон, Рим.
— Предстоит еще один медовый месяц, — сказала она. В ее голосе прозвучало еле различимое напряжение.
Джад внимательно посмотрел на нее. Внешне она была спокойна, но внутри вся напряжена. Нечто вроде портрета молодой влюбленной, отправляющейся в далекое путешествие, портрета, на котором что-то недописано. И вдруг он понял: не было душевного волнения. А если и было, то с сильным налетом другого, более мощного чувства. То ли печали, то ли горя?
— Как… долго вас не будет? — Опять банальности воскресного дня.
Еле заметная улыбка тронула губы, она поняла, что у него на уме.
— Понятия не имею, — грустно ответила Анна. — У Энтони неопределенные планы.
— Ну да…
С несчастным видом он опустил глаза, уставившись в ковер. Надо с этим кончать! Нельзя расставаться вот так, чувствуя себя последним идиотом. Пусть уходит сейчас же.
— Миссис Блейк… — начал он.
— Да?
Джад постарался придать голосу легкость и беззаботность.
— По правде говоря, я кривил душой, настаивая на этой встрече. Вам незачем было приходить. Я просто хотел… сказать «до свидания».
Непонятно почему, только Анна немного расслабилась.
— Я знаю, — спокойно молвила она. — Я тоже хотела сказать «до свидания».
Что-то в ее тоне опять зацепило его.
— Джад…
Анна смотрела на него в упор, и он читал в ее глазах, должно быть, то же самое, что она видела в его взгляде. А в нем горело пламя страсти. Джад шагнул было навстречу, но остановился. Не имеет он права ввергать Анну в грозящую ему опасность.
Лишь полностью овладев собой, он осмелился заговорить:
— Черкните мне два слова из Рима.
— Пожалуйста, берегите себя, Джад.
Он кивнул, не доверяя своему голосу.
И Анна ушла.
Телефон прозвенел несколько раз, прежде чем Джад его услышал и подошел.
— Это вы, док? — Возбуждение и напор были столь велики, что почудилось: ну, сам Моуди сейчас выпрыгнет из трубки. — Вы один?
В голосе было что-то странное, и Джад не мог разобрать, то ли это страх, то ли радостное волнение.
— Док, помните, я говорил, что догадываюсь о том, кто стоит за всем этим?
— Да.
— И оказался прав.
По телу Джада пробежала дрожь:
— Вы знаете, кто убил Хэнсона и Кэрол?
— Да, знаю, кто и почему. Вы — следующий, доктор.
— Скажите мне…
— Это не телефонный разговор, — отрезал Моуди. — Давайте встретимся где-нибудь и поговорим. Приходите один.
Джад уставился на телефон.
ПРИХОДИТЕ ОДИН!
— Вы слушаете? — спросил Моуди.
— Да, — быстро ответил Джад. Что сказал Анжели? «Можете поступать как хотите, доктор, только не встречайтесь с ним наедине!» — Почему бы вам не приехать сюда? — спросил он, стараясь потянуть время.
— Кажется, за мной следят. Пока мне удалось уйти от них. Я на 33-й улице, западнее Десятой авеню, около доков. Тут компания по расфасовке мяса «Пять звездочек».
Джад все еще не мог поверить, что Моуди завлекает его в ловушку, и решил удостовериться:
— Я позвоню Анжели.
Моуди повысил голос:
— Никого не приводите. Приходите один.
Так и есть.
Он представил себе толстого маленького «Будду» на другом конце провода. Простодушный дружок, взимающий пятьдесят долларов в день плюс непредвиденные расходы, поставил капкан и ждет его, чтобы захлопнуть дверцу.
Джад постарался говорить спокойно:
— Хорошо, сейчас приеду. — И все же, может быть, попытаться еще раз? — А вы точно знаете, кто за этим стоит?
— Абсолютно, док. Вы когда-нибудь слышали о Доне Винтоне? — буркнул Моуди и повесил трубку.
Джад старался прийти в себя от нахлынувших мыслей. Нашел домашний телефон Анжели и набрал номер. Прозвучало пять долгих гудков, и Джада обуял панический ужас: вдруг того нет дома? Неужели придется ехать одному?
Наконец трубку сняли.
— Алло? — ответил гнусавый голос.
— Джад Стивенс. Только что позвонил Моуди.
— Что он сказал? — быстро подхватил Анжели.
Джад помедлил, испытывая прилив непонятной верности и еще, пожалуй, признательности к болтливому толстяку, который хладнокровно готовился убить его.
— Назначил встречу у компании по расфасовке мяса. Это на 33-й улице, около Десятой авеню. Хочет, чтобы я пришел один.
Анжели невесело рассмеялся:
— Я так и знал. Не высовывайте носа из кабинета, доктор. Сейчас позвоню лейтенанту Макгриви, и мы заедем за вами.
— Хорошо, — сказал Джад и медленно положил трубку.
Ну, веселый «Будда» из телефонного справочника! Вдруг Джаду стало невыносимо грустно. Моуди ему нравился и вызывал доверие.
Хотя ждал его, чтобы убить.
13
Через двадцать минут Джад впустил полицейских в приемную. У Анжели глаза были красные и слезились. Доктору стало стыдно, что вытащил его, больного, из кровати. Макгриви коротко, недружелюбно кивнул.