Туркманчайский договор — см. примеч.
«Горе уму>, как названа была сначала его комедия — изменение первоначального названия на окончательное «Горе от ума» зафиксировано в тексте Музейного автографа, который датируется 1823-1824 гг.
В письме к Катенину он назвал Чацкого «здравомыслящим человеком»... — в письме, датируемом первой половиной января — 14 февраля 1825 г.
В его роду насчитывался с начала XVII века ряд лиц, участвовавших в строительстве русского государства — Грибоедовы в русской истории известны с 1503 г.; Михаилу Ефимовичу Грибоедову в 1614 г. царь Михаил Федорович пожаловал несколько деревень в Вяземском уезде «за ево многая службы»; прямым предком Грибоедова по матери был разрядный дьяк Федор Иоакимович Грибоедов, член Комиссии по составлению Соборного уложения 1649 г., автор «Истории о царях и великих князьях земли Русской»; в «Алфавитном списке дворянских родов Владимирской губернии» род Грибоедовых записан в VI часть, куда вносились только «древние, благородные дворянские роды».
В поездках по Кавказу и Крыму — впечатления от поездок по Кавказу и Крыму отразились в письмах и «Путевых заметках».
Юношеская записка «О кавалерийских резервах» — опубликована в журнале «Вестник Европы», 1814, ч. 78, № 22.
Пиксанов замечает, что «в этих рассуждениях <...> государственного деятеля» — см.: Пиксанов Н.К.
А С Грибоедов. Биографический очерк // Грибоедов А.С. Поли, собр. соч. СПб.. 1911-1917. Т. I. С. XIX.
Ермолов «мало того, что умен, нынче все умны, но совершенно по-русски» — цитата из «Путевых заметок» Грибоедова, запись 30 января 1819 г.
Слух о военном восстании в Грузии <...> без проверки был перепечатан в «Русской Инвалиде» — «Русский Инвалид», № 284, 6 декабря 1818 г.
Грибоедов не замедлил отозваться иронической статьей в «Сыне Отечества» — возражение Грибоедова «Письмо издателю из Тифлиса» было опубликовано 8 марта 1819 г. («Сын Отечества», 1819, ч. 52. №10).
За время отпуска были написаны последние два действия, и комедия уже осенью 1823 года стала известна русскому обществу — см. примеч. к с. 20.
Паскевич был женат на его двоюродной сестре — на Елизавете Алексеевне Грибоедовой, дочери от первого брака дяди Грибоедова Алексея Федоровича и княжны А. С. Одоевской.
В его <Паскевича> доме Грибоедов встретился с великим князем Николаем Павловичем — о чем Грибоедов писал С. Н. Бегичеву 10 июня 1824 г.: «Вчера я нашел у Паскевича великого князя Николая Павловича; это до ценсуры не касается, но чтоб дать понятие, где бываю и кого вижу».
Он ехал на Кавказ через Крым — в Крыму Грибоедов находился с 18 июня по 15 сентября 1825 г.
В Феодосии его коробило от того «духа разрушения», которое принесли с собой русские — об этом Грибоедов писал С.Н. Бегичеву 12 сентября 1825 г. из Феодосии.
Арест Грибоедова 2 января 1826 года и след. — ошибка: Грибоедов был арестован в ночь с 22 на 23 января 1826 г. в крепости Грозной; 2 января был подписан приказ об аресте.
Из этого следствия <...> Грибоедов вышел не только с «очистительным аттестатом», но и с награждением чином и годовым окладом жалования — Грибоедову был пожалован орден Св. Анны 2-й степени с алмазами, чин надворного советника, он получил также «не в зачет годовое жалование» и прогонные деньги для возвращения в Грузию; в «очистительном аттестате» указывалось: «По высочайшему его императорского величества повелению Комиссия для изыскания о злоумышленном Обществе сим свидетельствует, что коллежский асессор Александр Сергеев сын Грибоедов, как по исследованию найдено, членом того Общества не был и в злонамеренной цели оного участия не принимал».
Советское издание 1925 года (Центрархива) — с 1925 года начали выходить издаваемые Центрархивом материалы по истории восстания декабристов («Восстание декабристов. Материалы». М.; Л., 1925. Т. I; Л., 1925, т. VIII («Алфавит декабристов»).
Ивановский желал помочь Грибоедову на письменном допросе — имеется в виду рассказ А. А. Жандра, записанный Д. А. Смирновым: «На первом же допросе Грибоедов начал было писать: "В заговоре я не участвовал, но заговорщиков всех знал и умысел их был мне известен"... и проч. в таком роде. Ивановский, видя, что Грибоедов сам роет себе яму, подошел к столу, на котором он писал, и, перебирая какие-то бумаги, как будто что-то отыскивая, наклонился к нему и сказал ему тихо и отрывисто: "Александр Сергеевич, что вы такое пишете... Пишите "знать не знаю и ведать не ведаю"". Грибоедов послушался».