Пока у нее не было никаких ниточек, ни одной подсказки. Ни лица, ни имени. Но со временем она настроится на него, будет сопровождать его всюду, куда бы он ни пошел, и ждать, когда он совершит ошибку, воспользовавшись которой, можно будет установить его личность.
Придется работать в связке с полицией, а значит, с Холлистером. Марли не сомневалась в том, что это будет непростое и малоприятное занятие, но у нее не было выбора. Вляпалась в это дело, как в трясину.
Глава 7
На следующее утро, когда Марли только-только закончила одеваться, в дверь ее дома вдруг постучали. От неожиданности она вздрогнула, но тут же нахмурилась, изобразив на лице смешанное выражение настороженности и досады. Она прекрасно знала, кто именно ломится к ней в дом в семь двадцать утра. Для этого не нужно было быть ясновидящей.
Марли твердо решила про себя, что лучше всего вообще никак на него не реагировать. Гнев ее он, несомненно, расценит как слабость. А что касается того невольного чувства, которое появилось в ней по отношению к нему, не дай Бог показать его! Холлистер — агрессивная натура, и он немедленно примет меры, как в первом, так и во втором случае.
Марли не собиралась приглашать его в дом. Ее ждала работа, и опаздывать из-за него она не имела ни малейшего желания. Взяв сумочку и зажав в руке ключи, она решительно направилась к двери. Когда ока открыла ее, то едва не столкнулась с детективом лоб в лоб. Он стоял на самом пороге, одной рукой оперевшись о косяк, а другую уже занеся для того, чтобы снова постучать в дверь. Оки оказались друг к другу настолько близко, что у Марли даже перехватило дыхание. Не желая показывать ему это, она вышла за порог и обернулась к детективу спиной, чтобы запереть дверь на ключ. К сожалению, Холлистер не посторонился и тесного соприкосновения с его горячим мускулистым телом избежать не удалось. Она оказалась практически в его объятиях. Ему оставалось только сомкнуть вокруг нее руки, и Марли окончательно попала бы в капкан.
Помрачнев, она подчеркнуто сосредоточенно продолжала запирать дверь и внешне полностью игнорировала детектива. Тот короткий взгляд, который она успела бросить на его лицо, подсказывал ей, что сегодня утром он находится в скверном расположении духа. Но сейчас помимо плохого настроения Марли уловила и что-то еще… Мужское возбуждение! Да, он был возбужден, как жеребец, почуявший кобылицу.
Перед ее мысленным взором тут же возникло явное подтверждение этим мыслям. Видение было настолько убедительным, что у нее бешено забилось сердце. Она стояла к нему спиной, воюя с упрямым замком, и уже не чувствовала ничего, кроме давления на свои ягодицы чего-то выпирающего… Этот твердый налитой бугор ни с чем нельзя было спутать. Он делал намерения детектива более чем очевидными.
Наконец замок щелкнул. Она вытащила ключ, но не сдвинулась с места, замерев в нерешительности. Понимала, что, если попробовать сойти с крыльца, неизбежно придется соприкоснуться с детективом еще ближе, а если стоять на месте, он может расценить это как приглашение.
Плохо владея своим голосом, она спросила:
— Что вам от меня нужно, детектив?
Спросила и тут же прикусила язычок. И надо же было задать этот вопрос при подобных обстоятельствах?! Его плоть продолжала давить на нее, поэтому спрашивать, что ему от нее нужно, было глупо и смешно.
Пару секунд он колебался с ответом. Она спиной почувствовала, как пришла в движение его мощная грудная клетка, когда он медленно и глубоко вздохнул. После этого он, слава Богу, все-таки догадался отойти на шаг назад.
— Я здесь не как детектив. Просто заехал удостовериться, что с вами все в порядке.
С появлением некоторой дистанции сильнейшее сексуальное напряжение чуть отпустило. У Марли появилось ощущение, как будто с нее сняли оковы. Чувство облегчения вывело ее из оцепенения.
— У меня все в полном порядке, — живо ответила она и быстро, чтобы он не успел остановить ее, спустилась с крыльца.
А черт!
Его машина загораживала выезд на улицу. Марли замерла на месте. К тому времени она уже в достаточной степени овладела собой, поэтому почти без колебаний повернулась к нему лицом.
— Мне нужно ехать, я не хочу опаздывать, — сказала она.
Он сверился со своими часами.
— Отсюда до вашего банка всего пятнадцать минут на машине, — сказал он. — У вас еще куча времени.
— Я привыкла выходить из дома пораньше на всякий случай.
Это объяснение никак на него не подействовало. Взгляд карих с зеленым глаз, в которых ничего нельзя было прочитать, скользнул по ней сверху вниз.
— Может, вас вчера еще что-нибудь испугало?
— А кто вам сказал, что меня вообще что-то испугало?
— Не берите меня на понт: я хорошо помню ваш голос.
— Я не была испугана, — сквозь зубы процедила Марли. Его упрямство уже начинало всерьез злить ее. Она чувствовала, что надо от него бежать. Пока не поздно.
— Нет, были. Вы и сейчас чего-то боитесь. — Он вновь устремил на нее свой невозможный взгляд и негромко добавил:
— Но теперь причина кроется в другом.
На этот раз она заметила хищнический блеск в его глазах.
Марли вся напружинилась, холодок недоброго предчувствия коснулся ее. Он, конечно, не экстрасенс, но мужской инстинкт делает его чрезвычайно проницательным. Избавиться от него будет не так просто, ибо он явно уловил ее реакцию, которую она не вполне замаскировала.
Холлистер спустился с крыльца ей навстречу. Она невольно отступила к своей машине, рывком открыла дверцу и встала за ней, как за баррикадой.
Дейн вновь взглянул на нее. На этот раз его пронизывающий взгляд буравил ее всерьез.
— Успокойтесь, — проговорил он. — Без паники.
Марли окатила его яростным взглядом, чувствуя, что уже не справляется со своим волнением. Она понимала, что, если он сейчас не уйдет, она скажет ему то, о чем потом будет сожалеть.
Она отчаянно вцепилась в дверцу, костяшки ее пальцев побелели.
— Уберите свою машину, детектив. И без ордера к моему дому больше не приближайтесь.
«Ты идиот, Холлистер!»
Обозленный, Дейн ругал себя последними словами. Он сидел за своим столом, уставившись в одну точку, и не обращал внимания на шум голосов вокруг него и беспрестанное треньканье телефонов. Его переполняло разочарование. Как сексуальное, так и профессиональное. В деле об убийстве Надин Виник до сих лор не появилось ни одной ниточки, ни одной улики. Расследование бодро шагало в глухой тупик. И казалось, что мысли о Марли Кин в итоге заведут его туда же.
На что он надеялся? Что она не заметит, как его штык уперся ей в попку?.. Остается только удивляться тому, что она не подняла крик.
Надо было отойти назад сразу же, как только она вышла из дома. Но он остался на месте. Первое легкое соприкосновение превратило его в камень. Все органы чувств болезненно обострились и сфокусировались исключительно на этом физическом контакте. Холлистера заклинило, словно в судороге. Возникшее при этом острейшее наслаждение было почти нестерпимым, но вместе с тем одного соприкосновения ему было недостаточно. Он хотел большего. Ему хотелось раздеть ее, войти в нее. Ему мучительно захотелось почувствовать, как ее ноги обхватывают его бедра, как, кончая, она вся трепещет под ним. Ему хотелось властвовать над ней, сломить ее сопротивление и волю, согнуть ее до такой степени, чтобы потом брать в любое время, когда ему ни пожелается. И вместе с тем ему хотелось защитить ее от всех и вся.
Именно поэтому он оказался утром на ее крыльце. Всю ночь Дейн не мог успокоиться, будучи почти уверенным в том, что она чем-то напугана, и одновременно ни капли не сомневаясь, что ей вряд ли понравится его очередной звонок. Когда наступило утро, он дольше уже не мог себе противиться. Ему необходимо было воочию убедиться в том, что с ней все нормально.
И что из этого вышло? Он только еще больше настроил ее против себя. С самого начала повел себя не правильно и до сих пор понятия не имел, что с ней делать. Патрульный Эван обеспечил ей твердое алиби. Она не была в доме Виников в то время, когда там убивали хозяйку. Но вместе с тем Марли явно что-то известно об этом убийстве, раз