— А что же в таком случае можно сказать об «изысканных дарсайских блюдах», которые вы рекомендуете? О четоуси, пурриане, ахагари?
— Гляньте вокруг. Видите — мужики лопают в свое удовольствие.
— Верно...
— Вот и вы должны есть то же самое.
— Принесите нам по небольшой порции каждого из блюд. Попробуем сами разобраться в тонкостях дарсайской кухни.
— Как пожелаете. — С этими словами женщина удалилась на кухню.
Глядя ей вслед, Рэкроуз погрузился в глубокое молчание. Джерсен же с интересом стал наблюдать за посетителями ресторана.
— Интересующего нас лица нет среди присутствующих в этом помещении, — в конце концов заметил Джерсен.
— Неужели вы всерьез рассчитываете найти его здесь?
— Особых надежд, конечно, не питаю, но мало ли какие совпадения могут произойти? Окажись он проездом в Форт-Эйлианне, где еще, как не здесь, можно надеяться его найти?
Максел Рэкроуз бросил в сторону Джерсена подозрительный взгляд:
— Вы говорите мне далеко не все из того, что известно вам.
— Вы удивлены?
— Отнюдь. Просто хотелось бы услышать хоть намек на то, во что я влип, связавшись с вами.
— Сегодня вам нужно опасаться только четоуси и, не исключено, пурриана. А вот если наше расследование продолжится, тогда может возникнуть настоящая опасность. Ленс Ларк способен на что угодно.
Рэкроуз, явно нервничая, стал озираться по сторонам:
— Я предпочел бы не вызывать недовольства со стороны этого субъекта: его мстительный нрав общеизвестен. Не забывайте о судьбе Эразмуса Хьюптера. Мне лично абсолютно все равно, что означает загадочное слово «Панак».
Подошла женщина с подносом:
— Вот пиво, которым мужики обычно запивают еду... Кстати, впервые попавшим в наше заведение настоятельно рекомендуется чуточку развлечь старожилов. Автомат вон там. Не пожалейте монету, и перед вами выступит какая-нибудь труппа с захватывающим дух номером.
Джерсен повернулся к Рэкроузу:
— Вы в таких делах дока — вот и выбирайте.
— С удовольствием, — без особого энтузиазма произнес Рэкроуз и направился к автоматическому проектору голографических изображений.
Прочитав перечень предлагаемых номеров, он нажал на рычаг и бросил монету в щель монетоприемника. Тотчас же из громкоговорителей раздался пронзительный голос: «Перед вами Двил Наткин и Озорные Бродяги!» Под оглушительный грохот деревянных барабанов и медных тарелок в пространстве перед проектором сформировались голографические изображения исполнителей: высокого худого мужчины в трико из белых и черных ромбов с плетью в руке и группы из шести совсем еще маленьких мальчишек, одетых только в длинные красные чулки.
Наткин спел несколько нескладных куплетов, в которых горько сокрушался по поводу недостаточного мастерства своих подопечных, затем исполнил эксцентричную джигу, принимая вызывающие позы и делая озабоченное лицо, одновременно так и этак щелкая плетью, а мальчишки бегали и прыгали вокруг него с невообразимыми проворством и ловкостью. Наткин, выражая недовольство невыразительностью их ужимок, едва заметными движениями рук стал посылать кончик плети точно в пухлые ягодицы мальчишек. Стимулируемые подобным образом, мальчики выполняли в воздухе головокружительные перевороты и сальто до тех пор, пока Наткин не оказался как бы в центре своеобразной карусели из кувыркающихся пацанов, после чего он торжествующе вскинул руки, и изображение исчезло.
Клиенты, которые с ревностным вниманием наблюдали за представлением, какое-то время недовольно поворчали, обсуждая увиденное, и снова заработали челюстями, пережевывая любимую пищу.
Из кухни снова выплыла женщина в черном платье, неся поднос с огромными мисками и пузатыми чашами, и с грохотом выставила все это на стол перед едва не обалдевшими Джерсеном и Рэкроузом.
— Вот ваш заказ. Четоуси. Пурриан. Ахагари. Ешьте сколько хотите. Если же что и оставите несъеденным, оно все равно вернется в общий котел.
— Спасибо, — сказал Джерсен. — Между прочим, а кто такой Тинтл?
Женщина иронически фыркнула:
— Тинтл — всего лишь вывеска. Всю работу делаем мы, женщины, мы же забираем и всю выручку. Тинтл знает свое место и ни во что не вмешивается.
— Если можно, позвольте перекинуться парой слов с Тинтлом.
Женщина снова насмешливо фыркнула:
— Вы от Тинтла ничего не добьетесь: он совсем отупел, маразматик, да и только! Но если уж вам так сильно хочется на него взглянуть, то пройдите на задний двор. Он там, и только тем и занимается, что пересчитывает собственные пальцы да чешет скребком спину.