А после я лечу. За спиной словно образуется флёр из крыльев, что дарит нереальное чувство свободы. Втягиваю аромат мужчины, с нотками мяты и петрикор. Наслаждаюсь этим мгновением, тону в нём.
Танец заканчивается резко. Музыка ещё не отпускает нас, продолжаясь отголоском в наших сердцах, но освободить место для речи императора жизненно необходимо.
Ромул выходит вместе с девушкой в центр зала и делает какое-то объявление. Вижу, как двигаются его губы, как рукоплещет, улыбаясь, публика, но я не слышу его. Моё сердце заглушает все прочие звуки.
– Роян. Роян. – Голос слышно будто бы под слоем воды. Чувствую крепкое сжатие руки и отгоняю прочь все мысли.
– Что? – Не понимаю, что случилось, ещё находясь под воздействием танца. Реян практически шипит, пытаясь вырвать свою руку из моего захвата.
– Отпусти. Ты привлекаешь к нам внимание.
С трудом, но разжимаю руку. Терять тепло Реяна не хочется, но мы, в самом деле, можем привлечь лишние взгляды. Одно дело танец, и совсем другое держание за ручку.
– Мне нужно отойти. – Бросает канцлер и, не дождавшись ответа, бросает меня одну, уходя к разговаривающим в стороне мужчинам.
Первые минуты чувствую себя неуютно, одна, среди сотен важнейших лиц государства. И только мысль, что сейчас не я, простолюдинка, скандальная журналистка, Иванна Валиат, стою перед ними, а равная им – Роян Бато, успокаивает. А следом просыпается и журналистская наблюдательность. Переглядывания, невинные касания, в которых скрыто нечто большее, разговоры старых соперников, которые на дух друг друга не переносят. Руки так и тянутся записать мысли на бумаге, чтобы следом написать пару статей. Пока канцлер занят, иду к столу с закусками, чтобы хоть чем-то занять руки. Бокал с шампанским стал в этом хорошим подспорьем, пусть я и не собиралась сегодня пить. Глоток, и прохладная жидкость приятно щекочет горло, оставляя после тепло в груди.
– Леди, потанцуете со мной? – Ромул возникает, словно из ниоткуда, и я едва удерживаю бокал от падения. В этом зале, наполненном гулом голосов и музыкой, услышать чьи-то шаги становится невозможно.
– Да, Ваше Величество. – Отвечаю, а сама ищу, куда можно поставить бокал. Как не вовремя я решила занять руки. Императорам не отказывают. Ромул быстро решает мою проблему, забирая его из рук и отдавая слуге в белом костюме с крупными красными розами, которого я до этого не замечала, настолько он сливался с окружающей обстановкой.
И снова полёт, но как же он отличается от прошлого. Если с Реяном я летела, не думая о том, как мы выглядим со стороны, или о том, что могу сбиться… да что говорить, я вообще ни о чём не думала, кроме того, что он рядом, то теперь каждое движение было выверено мною под линейку.
Такая же крепкая ладонь. Такие же голубые глаза… хотя нет, не такие же. У Реяна глаза глубже, волнительней, они словно сотканы из морских волн. Тот же рост. Но не то. Просто не то. Не хватает в императоре какой-то изюминки что ли? Слишком он блеклый, или это просто для меня теперь поблекли все иные мужчины кроме канцлера?
– Вы как всегда великолепны. – Тихий бархатистый голос с хрипотцой, но в моей душе он ничего не трогает. Лишь вежливая улыбка в ответ. Взгляд опускается с глаз императора на его губы, и я в задумчивости прикусываю свои. Вот как? Как я могла с ним целоваться. Ведь не тянет совсем. Подумаешь, красивый мужчина, и не таких видела. Но, уже, честно говоря, появились сомнение, что он использовал какой-то артефакт. Слишком уж реакция на мой вопрос была странная. Да и потом, после свидания он вёл себя, как ни в чём не бывало. Я бы предположила, что на прогулке была вовсе не с Ромулом, а с Реяном, но как мне это выяснить?
Вновь взгляд в глаза, и понимаю, что Ромул внимательно наблюдал за моими гляделками. Дыхание у мужчины не сбилось, но я прямо таки чувствовала, как ускорился его пульс. Только этого ещё не хватало!
– Роян, и всё-таки вы очень интересная девушка.
– Чем именно я вас заинтересовала, Ваше Величество? – Спрашиваю и сама даю себе мысленный подзатыльник. Зачем я сказала, что заинтересовала его. Особенно если вспомнить статью. Точно, газета! Нужно прояснить этот вопрос. – Ваше Величество, не сочтите за наглость, но зачем вы прислали мне газету?