Словно вспомнив, как ему было плохо раньше, боль в голове вернулась, и Уолли лег на диван, не сводя глаз с костюма, пока ему не стало больно держать их открытыми. Затем он повернулся на бок, подальше от костюма. Чувствуя сонливость, Уолли надеялся, что когда проснется, все это окажется дурным сном. И не будет никакого полосатого, окровавленного костюма, способного по собственной воле вернуться, чтобы наблюдать за ним и отдавать приказы.
Все происходящее слишком нереально, и Уолли подумал, не бредит ли он. Может быть, да, а может, у него случился настоящий психический срыв, и он не может отличить сон от бодрствования? Все эти варианты выглядели лучше, чем тот, который у него имелся. Уолли хотел, чтобы его закравшееся подозрение оказалось правдой. Гораздо легче поверить, что в костюме завелись привидения и велят ему убивать. Даже если на самом деле костюм не имеет ничего общего с реальностью.
***
Колин оделся, выбрав одежду, которая не выделялась бы в толпе. Сегодня никаких клетчатых рубашек или ярких джемперов. Вместо этого он предпочел надеть темно-коричневые брюки, черную футболку и пиджак. Он взял свою камеру, повесил ее на шею и пошел по коридору к стойке регистрации.
— Добрый день, Колин, вы куда-то собираетесь?
— Да, думаю, да. Слишком хороший день, чтобы торчать здесь круглые сутки. По правде говоря, я чувствую себя немного беспокойно. Думаю, сесть на поезд до Ульверстона и побродить там, если вы не против?
— Вы можете сесть на поезд и до Лондона, если только вернетесь до того, как закроют дверь на ночь. Вы же знаете, каков менеджер ночной смены.
Колин подмигнул ей.
— Знаю. Она строже, чем монахиня, управляющая домом для слезливых мальчишек.
Он повернулся и пошел прочь. Кейт рассмеялась ему вслед и продолжила просматривать последние фотографии с отдыха в интернете.
Колин всегда испытывал облегчение, когда выходил из здания. Когда он увидел свое отражение в окне автомобиля, то остановился. Неужели этот пожилой человек, смотрящий на него оттуда, действительно он? Как быстро пролетела его жизнь.
Он улыбнулся про себя и продолжил идти в направлении вокзала. Если поторопится, то, возможно, даже успеет на следующий поезд и ему не придется торчать на платформе сорок минут или больше. Ему нравилось ездить на поездах. В детстве он никогда не ездил на них, и они напоминали Колину о его коротком пребывании в странствующем цирке.
Лучше бы эта женщина-полицейский не приходила к нему. Ему было хорошо и так. Он не думал о своей прошлой жизни, которая так отличалась от нынешней, и все это происходило так давно. Колин предпочитал вспоминать хорошее, что было тогда, а не плохое или грустное. Теперь, благодаря ей, он снова чувствовал себя неспокойно, и должен сделать что-то, чтобы избавиться от этого. Только он не был уверен, что именно вернет нормальность в его жизнь. Поэтому пока что ему следовало побродить по городу и немного поснимать.
Глава 21
Колин сошел с поезда в Барроу, его так поглотили воспоминания, что совершенно пропустил остановку в Ульверстоне. У привокзального кафе он увидел заголовки газет на рекламном щите, что в общественном парке найдено тело, и решил прогуляться по Эбби-роуд до входа в парк. Зрелище жуткое, он знал, но давно не видел ничего столь захватывающего. Конечно, тело давно увезли, и, наверное, он не сможет войти в парк, чтобы посмотреть, но у него не имелось других дел.
Дойдя до того места, где виднелась толпа молодежи, Колин ненадолго остановился на противоположной стороне дороги. Затем, пройдя немного дальше, нашел низкую стену, чтобы прислониться к ней и снять нагрузку с ног. Он услышал, как позади него хлопнула дверь. Колин не стал оборачиваться, чтобы посмотреть, кто вышел. Это не его дело, и тут до него донеся шепот:
— Это сделал клоун, это сделал клоун, это сделал клоун. — Снова и снова высокий худой парень из аукционного дома, которого Колин спрашивал о костюме клоуна, проходил мимо него, наклонив голову, и бормотал одни и те же слова. Колин наблюдал за ним.
Этот парень был такого же роста, как и Горди, только гораздо стройнее. Когда Колин уже собирался встать и продолжить свой путь, парень вернулся. На этот раз его бормотание раздавалось громче, и он выглядел гораздо более взволнованным, чем несколько минут назад.
— Это сделал клоун, это сделал клоун.
Колин повернулся и наблюдал, как этот чокнутый избегал смотреть в сторону парка напротив, а затем бросился обратно через входную дверь, оставив ее открытой.
Колин знал, что ему не стоит обращать на него внимания. Парень явно не в себе. Это сразу видно, и он мог быть опасен. Но Колин не мог проигнорировать сказанное. Что значит: «это сделал клоун?» Он не удержался и вошел в распахнутую настежь дверь. Колин оказался в общем коридоре и увидел, что дверь самой дальней квартиры приоткрыта.
Ему не следовало здесь находиться. Он должен пойти и сказать полицейскому, стоящему на другой стороне улицы, что здесь находится человек, который ведет себя очень подозрительно. Он двинулся к входной двери, вышел на улицу и остановился, поскольку в его голове промелькнули многоцветные слайды из его жизни, когда он был по-настоящему счастлив.
***
Уилл прошел в кабинет, закрыв за собой дверь. Ему нужно немного пространства, чтобы все обдумать. А еще ему не помешает помощь. Ожидать, что он справится с обоими делами, неразумно. Адель заставила его задуматься, предложив бросить службу в полиции и заняться бизнесом с Энни или даже найти другую работу.
Он сел с листом бумаги и попытался написать список всего, что у него хорошо получалось. В перерывах между жеванием кончика ручки ему удалось записать; секс, раскрытие убийств, отцовство. В чем еще он хорош? Уилл зажмурил глаза, пытаясь придумать что-нибудь дельное. Был ли он хорошим мужем? Он подумал, что не так уж плох; потом вспомнил вчерашний вечер и нехватку времени, чтобы как следует поговорить с Энни. Уилл начал записывать, но потом поставил большую черный прочерк. Нет, он не очень хороший муж, если даже не нашел времени выяснить, что так пугает его жену.
Уилл попытался подумать, что еще он может делать. Это оказалось чертовски трудно. Он мог заниматься кое-какой работой по дому, но предпочитал ее избегать. Он не умел рисовать пейзажи или писать книги, а о поэзии речи вообще не идет. Он мог открыть частное детективное агентство, но это все равно увело бы его из дома и, возможно, привело к контакту с опасными людьми, что предполагало угрозу для Энни. И, кроме того, если он собирался заняться чем-то подобным, то с таким же успехом мог оставаться в полиции. Как же сложно. Ему придется спросить Энни, в чем, по ее мнению, он хорош. Боже, помоги им, если она скажет, что в сексе, раскрытии убийств и отцовстве.
В дверь постучали, и гораздо более чистый, приятно пахнущий Брэд со все еще влажными волосами ее открыл.
— Босс.
Уилл сел, задвинув лист бумаги, на котором писал, под потрепанную коричневую папку на своем столе.
— Брэд.
— Что мне делать?
Уилл выдержал паузу, как будто действительно задумался над этим.
— Для начала научись грести на лодке. — Он не смог сдержаться и рассмеялся.