— Ну что, похоже на ярмарочных гадалок? Доброе утро, Эми. Простите мне это маленькое представление, я просто не смогла удержаться. Завтра Розенмонтаг, так что я просто примеряю свой костюм — не подумайте, что я какая-то сумасшедшая.
— Лаура? — прищурилась Ами, стараясь разглядеть под шелком знакомые черты лица.
Девушка кивнула.
— Одну секундочку, — она резко наклонила голову вниз и принялась выпутываться из шалей и вуали на лице. — Вот, теперь можно нормально разговаривать. А то от этих тряпок несет нафталином и пылью — каждый раз, когда вдыхаешь, кажется, будто моль проглотила! Доброе утро, меня зовут Лаура Беккер, — она протянула узкую бледную ладонь в тяжелых кольцах Цоизиту.
— Аоки Широ, приятно познакомиться, — Цоизит учтиво улыбнулся, но конец фразы у него немного смазался из-за того, что Лаура вдруг дернула его руку на себя и принялась поворачивать из стороны в сторону.
— Невероятно! — восхищенно выдохнула она, — Какая тонкая работа! Какой необычный стиль! Это что — кицунэ? Потрясающе… У меня самой есть татуировки, я знаю, о чем говорю.
Она продолжала бормотать что-то, разглядывая руки совершенно оторопевшего от такой наглости Цоизита. Ами улыбнулась. Она достаточно хорошо знала Лауру, поэтому ее восторженность по разным поводам и рассеянное внимание не были для Ами в новинку. Но она все же решила вмешаться — ей уже довелось однажды убедиться, что о рисунках на коже фрау Беккер может говорить бесконечно.
— Лаура, а где профессор Беккер? — мягко произнесла Ами, осторожно забирая у девушки руку Цоизита.
Та бросила на нее короткий взгляд из-под светлой челки и выпрямилась.
— Сегодня же воскресенье.
Ами кивнула, показывая, что этот ответ для нее все проясняет.
Лаура тем временем продолжила, украдкой кидая заинтересованные взгляды на руки Цоизита:
— Он рассчитывает поймать карпа.
— Они же не водятся в Рейне? — удивилась Ами.
Лаура Беккер только пожала плечами.
— Когда его это останавливало?
***
Когда они уже готовились уйти, и Ами потянулась, чтобы открыть калитку, их окликнул звонкий голос Лауры.
Ами обернулась, сопровождаемая жалобным стоном Цоизита. Фрау Беккер, очевидно, несколько его пугала.
— Я, конечно, ненастоящая гадалка, но промолчать не могу. Вы так чудно смотритесь вместе, мне кажется, что вы просто созданы друг для друга. И еще эта рыбка…
Мысли в голове у Ами Мицуно вдруг сорвались в галоп и остановить их было уже невозможно.
С чего Лаура взяла, что они пара? Может, Ами сама не заметила, как проявляла к Цоизиту какие-то знаки внимания? Улыбалась, когда он говорил, смотрела на него слишком часто?
Может, неосознанно поправила ему прядь волос, которая еще ночью не давала ей покоя?
Да и что значит — чудно смотритесь вместе? С каких это пор чистенькие и опрятные студентки-заучки чудно смотрятся рядом с длинноволосыми татуированными парнями в кожаных браслетах и драных джинсах? Ами что-то пропустила, и успел выйти новый фильм, восхваляющий именно такую пару?
Ей вдруг стало очень холодно, хотя Цоизит с утра все-таки уговорил ее вновь надеть свой пиджак, и тот продолжал спасать от холодного мартовского ветра.
Ами недоуменно посмотрела на собственную руку, в которой, казалось, чего-то не хватало.
И только теперь вспомнила, что до этого держалась за ладонь Цоизита.
========== Часть 5 ==========
— Меня тошнит, — упавшим голосом произнес Цоизит, когда они выбрались из автобуса.
Он действительно выглядел неважно — побледнел так, что веснушки стали черными крапинками выделяться на щеках, держался одной рукой за живот и то и дело тяжело вздыхал. Получасовая поездка по городу с двумя пересадками явно выбила его из колеи — он даже не реагировал, когда Ами пыталась показать ему что-то интересное.
Однако плохое самочувствие вовсе не помешало ему притормозить у музея шоколада и с горящими глазами спросить:
— У них же тут и магазин фирменный должен быть, так?
Ами удивленно моргнула:
— Он есть. В нем больше шоколада, чем ты видел за всю свою жизнь, но стоит он столько, что за всю жизнь ты нужную сумму не заработаешь. А тебя уже перестало тошнить?
Цоизит смерил ее убийственным взглядом.
— Нет, но я с надеждой смотрю в будущее.
— А разве ты не можешь сам себя вылечить, рыцарь исцеления? — усмехнулась Ами.
— Рыцарю исцеления нужно очень сосредоточиться, чтобы кого-то вылечить. А это не так-то просто, когда твой желудок словно решил экстренно эвакуироваться из организма, — огрызнулся Цоизит.
Но все равно продолжал кидать в сторону музея жадные взгляды, поэтому Ами решила, что он преувеличивает свои страдания.
Они как раз прибыли на полуостров, который Ами напоминал пришвартованный в темных водах реки огромный корабль. От берега его отделял старый поворотный мост, который приводил гостей и жителей города прямиком к знаменитому музею шоколада. Это место было популярно как у туристов, которые приходили в восторг от музея, статуи святого Николая и многочисленных ресторанов с открытыми террасами, так и у рыбаков, которые считали это место невероятно удачным. И находили невероятное удовольствие в том, чтобы бурчать между собой на туристов, спугнувших всю рыбу.
— У меня в сумочке есть лимонный леденец. Будешь? — вспомнила Ами.
Цоизит торопливо закивал.
— Буду! Полцарства за лимонный леденец!
Он сказал это так громко, и так щедро махнул рукой, что на них стали оглядываться прохожие. Парочка туристов, очевидно решив, что Ами и Цоизит — уличные актеры, подобралась поближе, на ходу доставая фотоаппарат. Но очень скоро они поняли, что ничего интересного здесь не предвидится, пробормотали что-то, очевидно, на польском, и побрели прочь.
— Нет у тебя никакого царства, — тихо фыркнула Ами, роясь в сумочке в поисках конфеты.
— Вот и есть. Перед тобой, между прочим, генерал европейского региона собственной персоной.
— Смотри, не лопни от важности, — Ами протянула ему леденец с преувеличенно-сладкой улыбкой, но потом внезапно отдернула руку, так, что пальцы Цоизита схватили воздух. — Постой? Так вот почему сюда приехал именно ты? Потому что это твой регион?
Цоизит медленно поднял брови. На лице у него застыло такое выражение, словно Ами серьезно разочаровала его тем, что так долго приходила к простому умозаключению.
— А ты думала, что мы тянули жребий, и мне выпала короткая соломинка, что ли? — издевательски пропел он, потянулся вперед и выхватил конфету у нее из рук, тут же зашелестев фантиком.
Нет, ну до чего же он все-таки раздражающий! То ведет себя, как самый настоящий ребенок, объевшийся сладкого и от того полный энергии, то вдруг превращается в надменного и саркастичного циника, которому так и тянет врезать по длинному вздернутому носу. А то и вовсе изображает из себя героя-любовника, со всеми этими неуместными взглядами и непривычными интонациями…
Ами не успела ему ответить, потому что ее окликнул знакомый жизнерадостный голос:
— Эми! Русалочка, это ты?
Она резко развернулась на каблуках, и пустые рукава пиджака, накинутого на плечи, красиво взмыли вверх, как крылья птицы. Ами прищурилась, высматривая знакомого: вчера вечером в номере она сняла линзы, а сегодня побоялась их надевать. И теперь все, что находилось дальше вытянутой руки, несколько расплывалось. Серое пятно Рейна и блеклые плиты набережной, темные силуэты людей в приглушенных пальто и куртках, которые чинно прогуливались в воскресное утро, любуясь городом… на этом фоне фигурка отчаянно машущего рукой человека в яркой зеленой фетровой шляпе и желтом пальто не заметил бы только совсем слепой.
Ами улыбнулась и замахала в ответ.
— Идем! — бросила она через плечо Цоизиту и, вцепившись в его руку чуть повыше многочисленных браслетов, потащила вперед.
— Постой, — неожиданно блеклым голосом произнес тот, притормаживая. — Это вот ОН?