Моя бедная подруга просто лишилась рассудка и теперь не отдает себе отчета в том, что говорит.
Смерть Шона потрясла ее настолько, что она не могла спать. Почти перестала учиться.
Но не представляла…
— Не смотри на меня так! — воскликнула Адриана. — Или я выцарапаю тебе глаза!
Иван шагнул к ней, собираясь утихомирить.
— Не понимаю, — вырвалось у меня. — Что я тебе сделала, Адриана? Чем перед тобой провинилась?
— Я видела, как ты целовалась с Шоном! — крикнула она. Ее грудь высоко вздымалась.
— Неужели ты решила… — начала я.
— Да, вы целовались в задней комнате. И что-то… что-то кричали. Тогда я поняла, что должна расправиться с тобой. У тебя Аарон. У тебя прекрасная семья. Родители, которые не норовят каждую минуту вцепиться друг другу в горло. У тебя все, Марта! Зачем тебе понадобился Шон? Зачем ты отняла его у меня?
До меня лишь теперь дошло, в чем дело.
Все случившееся стало страшной ошибкой, от начала до конца.
— Мне не хотелось с ним целоваться! — воскликнула я. — Он заманил меня в комнату, сказав, что надо поговорить. А потом начал целовать против моей воли. Я оттолкнула его. Я не хотела этого.
— Твой гнев выглядел наигранным! — возразила Адриана.
— Нет!..
На ее лице появилась горькая улыбка.
— Я все видела, Марта. Видела, что ты лишь хотела казаться сердитой, чтобы не обидеть Аарона. Тебе понадобились сразу два парня!
— Неправда! — взвилась я. — Ты ошибаешься, как ошиблась и тогда!
Но она, как будто не слышала меня, лишь мрачно улыбалась. А может быть, это была совсем не улыбка.
— Погиб не тот человек, — сказала Адриана, опустив глаза. — Из-за тебя погиб не тот человек. Я хотела остановить его, но не успела. Шон умер. Единственный парень, который меня интересовал. Умер из-за тебя.
— Адриана… — Иван шагнул к ней, но сестра отстранилась.
— Когда ты потеряла память, — продолжала она, подняв глаза, — когда ты потеряла память, я поняла, что у меня появилась возможность замести следы.
— Ты о чем?! — вскрикнула я.
— Разве не ясно? Я подложила остатки проволоки в твою сумку, — сказала Адриана. — А потом, после визитов к врачу, стала гипнотизировать тебя.
— Что?! — воскликнула я, обхватив лицо руками.
Иван тоже вскрикнул.
— Доктор Корбен оказалась хорошей учительницей, так что я быстро переняла искусство гипноза, — продолжала Адриана и снова странно улыбнулась. — Я внушала тебе, чтобы ты никогда не вспомнила правду.
— В голове не укладывается, — пробормотала я. — То ужасное послание оставила тоже ты?
— Мне хотелось, чтобы ты почувствовала вину, — сказала Адриана, и странная улыбка растаяла. — Хотелось, чтобы ты считала себя убийцей. Но потом ты начала вспоминать. Стала рисовать Шона. Твоя память постепенно пробуждалась. Твоей рукой двигало подсознание. Я пыталась загипнотизировать тебя, пыталась загнать воспоминания поглубже, но… но…
Она распахнула рот и испустила дикий вопль, полный боли и отчаяния.
— Шон погиб из-за тебя, Марта. И я не могу позволить тебе жить дальше как ни в чем не бывало!
Прежде чем я успела пошевелиться, Адриана нагнулась и выхватила проволоку из моей сумки.
Иван кинулся к ней.
Но она опрокинулась на спину и ударила его коленом в живот.
Он вскрикнул и повалился на пол.
— Адриана, не надо! — попыталась крикнуть я, однако голос отказал мне.
Но та уже крепко схватила меня.
Ее глаза горели ненавистью.
Не успела я вскрикнуть, как Адриана накинула проволоку мне на шею.
И стала затягивать.
Я почувствовала, как металл врезается в мою кожу.
И начала задыхаться.
По-настоящему задыхаться.
Глава 26
Проволока врезалась в мое горло. Адриана затягивала ее все туже и туже. Я подняла руки, пытаясь оттолкнуть ее.
Но сил совсем не оставалось. Жизнь постепенно покидала меня.
Я снова попыталась оттолкнуть Адриану и на этот раз прижала ее к столу. Бумаги полетели на пол.
Я развернулась, пытаясь освободиться.
Но ничего не вышло.
И где же Иван?
Он все еще лежал на полу, согнувшись вдвое.
Из моего горла вырвался предсмертный хрип.
Я была так слаба и напугана.
И не могла дышать.
Совершенно не могла дышать.
Закрыла глаза.
И увидела только белизну. Совершенно чистую белизну.
До меня донесся какой-то странный звук.
Наверное, снова мои предсмертные хрипы.
Нет. Это было дыхание.
Я снова дышала, наслаждаясь каждым вздохом.
Проволока ослабла настолько, что воздух снова мог наполнить мои легкие.